Рекс Стаут - Окошко для смерти

«В связи со смертью Бертрама Файфа возникает большое количество вопросов. Вот, для примера, один из них: если Винсент Таттл вновь решил использовать воспаление легких для убийства, чтобы воспрепятствовать разоблачению предыдущего преступления, и в этот раз использовал вместо распахнутого окна сухой лед, то почему он оставил в ту ночь бумажный пакет, в котором, скорее всего, все еще находилось мороженое, в холодильнике? Если он откажется давать показания, вам придется самому отвечать на этот вопрос. Я предполагаю, в тот момент он просто не знал, что в сервировочном помещении имеется мусоропровод; обнаружив его в воскресенье после обеда, он решил немедленно, при первой же возможности, избавиться от упаковки. Что касается сухого льда, то он не оставляет абсолютно никаких следов, специалисты могут предоставить вам все необходимые сведения по этому вопросу.

Естественно, он не запихивал куски льда в грелки — просто они послужили прокладкой между телом больного и льдом. Эксперты дадут ответ на вопрос, как долго испаряется твердая углекислота, то это не суть важно, поскольку мистер Таттл провел в номере всю ночь и в любой момент мог удалить неиспарившиеся куски. Этот вопрос, как и все прочее, я передаю на разрешение вам. Моя миссия заканчивается, и я надеюсь, что вы не станете привлекать меня к официальному расследованию. Вся информация, которой я располагаю, содержится в меморандуме и прочих прилагаемых к нему документах», — Вулф оперся ладонями о подлокотники кресла и вновь обратил свое драгоценное внимание на посетителей: — Я закончил. Думаю, нет смысла сейчас входить в подробности и мелкие детали. Мистера Крамера я тоже не стал информировать о всяких пустяках. Есть ко мне вопросы?

Дэвид согнулся в кресле и внимательно изучал пол, На вопрос Вулфа он среагировал, слегка приподняв голову; затем прошелся взглядом по симпатичным родственникам и медленно, через силу выдавил из себя:

— У меня такое чувство, что следовало бы пожалеть Берта, но я не могу. Я всегда считал, что именно Берт убил отца и что Винс солгал, чтобы спасти его. Теперь мне все ясно. Без этого алиби Берта бы приговорили, так что оно спасло его, но, оказывается, оно спасло и Винса. Конечно, Берт знал, что алиби ложное, но стоило ему заявить о том, что Винс покидал комнату, и спасительное алиби рухнуло бы — он на это не отважился. Конечно же, он не знал, что Винс убил нашего отца. Может, и подозревал, но не мог знать наверняка. Теперь я отчетливо вижу роль миссис Доббс. — Дэвид помрачнел. — Я пытаюсь вспомнить, что именно она показала на суде. Похоже, говорила, что не заметила, чтобы кто-нибудь выходил. Но если бы она показала на суде, что один из них выходил, неважно, кто именно, Берт был бы неминуемо приговорен к электрическому стулу. А она любила Берта и терпеть не могла нашего отца. Впрочем, вряд ли кто в городе испытывал к нему иные чувства. — Он хотел было продолжить, но передумал, встал и повернулся к Полу: — Ты это имел в виду, Пол? Поэтому ты добивался полицейского расследования?

— Нет! — грубо отрезал братец. — Ты чертовски хорошо знаешь, кого именно я подозревал. Если толстяк говорит правду про искусственный лед… — Он вскочил со стула и повернулся к Джонни Эрроу. — Почему это не мог сделать он? У него был ключ от номера! А если… Пусти меня!

Дэвид держал его за рукав; я провел пару секунд в ожидании, когда же Пол врежет своему старшему братцу, но, похоже, Дэвид знал его куда лучше, чем я. Он ничего не сказал, а только, повиснув на руке брата и используя ее как лодочный руль, провел Пола между стульями и выкинул в холл. Сол поднялся, чтобы выпустить их из дома.

Доктор Буль тоже встал:

— У меня-то уж точно нет никаких вопросов. — Он посмотрел на Таттлов, потом на Вулфа: — Боже, через двадцать лет! Вы использовали выражение «смерть воспользовалась окном» — теперь-то вы его распахнули настежь! — Он вновь посмотрел на супругов: — Луиза, я всю жизнь был вашим врачом. Сейчас я вам не нужен? С вами все в порядке?

— Да, со мной ничего не случилось! — Ее высокий голос выделывал невероятные чудеса. — Я не верю этому. Я не верю ни единому слову!

Буль открыл было рот, потом передумал, повернулся и вышел.

Вулф обратился к аптекарю и его жене:

— Если у вас нет вопросов, то, видимо, будет лучше, если вы тоже уйдете.

Луиза впилась зубами в нижнюю губу и потянула мужа за рукав. Он глубоко вздохнул, встал и помог подняться ей. Бок о бок они направились к дверям, и я позволил Солу проводить их к выходу. Когда они скрылись, Вулф обратился к парочке во втором ряду и резко спросил: