Рекс Стаут - Окно смерти

Ниро Вулф сидел за письменным столом, злобно уставившись на посетителя, расположившегося в кресле с обивкой из красной кожи. Я повернулся в кресле-вертушке к своему столу спиной — блокнот наготове, взгляд спокойный.

Вулф выглядел так сердито отчасти из общих соображений, но главным образом потому, что Дейвид Р. Файф явился на прием без предварительной договоренности по телефону. Казалось бы — какая разница? Наш офис — на первом этаже респектабельного дома из коричневого кирпича на Западной Тридцать пятой улице. Вулф — в своем любимом кресле затачивает перочинный ножик на старом оселке, который всегда лежит у него в ящике письменного стола. Рядом — я, Арчи Гудвин, полный рвения отработать свое жалованье и выполнить малейший его каприз, в разумных, конечно, пределах. На кухне — Фриц Бреннер мост посуду после завтрака, а если позвонить ему — один короткий и один длинный звонок, — он тут же принесет пива. На крыше, в теплице, Теодор Хортсманн нянчит десять тысяч орхидей. А в красном кожаном кресле — субъект, которому понадобился частный детектив, иначе — чего бы ему у нас делать. Да, не будь этого парня и таких, как он, — Фриц, Теодор и я шатались бы в поисках заработка, а что делал бы Вулф — одному богу известно. Но Вулф, тем не менее, рассвирепел. Являться на прием без приглашения — это непорядок.

Он сидел в красном кожаном кресле на краешке, не касаясь спинки, — узкие, сгорбленные плечи, узкое, поношенное лицо. На вид я дал бы ему не меньше пятидесяти, но люди, которых жизнь заставляет обращаться к частному детективу, выглядят, как правило, старше своих лет. Он говорил усталым голосом, взвешивая каждое слово; назвал свое имя, адрес и род занятий — заведующий секцией английскою языка в средней школе «Одюбон» в Бронксе — и сказал, что хочет, чтобы Вулф расследовал одно деликатное семейное дело.

— Брачное? — тон Вулфа был не менее свиреп, чем его вид.

— Нет. Дело не брачное. Я вдовец, у меня двое детей — школьники. Речь идет о моем брате Берте — о его смерти. В субботу ночью он умер от воспаления легких. Тут надо бы… мне придется сначала объяснить.

Вулф бросил на меня быстрый взгляд, и я его перехватил. Если позволить Файфу объяснить, то не исключено, что придется работать, а работать Вулф очень не любил, особенно если банковский счет у него в полном порядке. Но я, встретившись с ним глазами, слегка поджал губы. Вулф вздохнул и снова обратился к клиенту:

— Слушаю вас, — буркнул он.

Файф начал, и я стал записывать. Его брат Бертрам неожиданно появился в Нью-Йорке с месяц назад, никого не предупредив, после двадцатилетнего отсутствия, снял номер в отеле «Черчилль Тауэрз» и связался со своими родственниками — старшим братом Дейвидом, который как раз сейчас все объясняет, младшим братом Полом и сестрой Луиз, в замужестве — миссис Таттл. Все они, включая зятя Таттла, были очень рады снова увидеться с ним после стольких лет; они также обрадовались, когда узнали, что он таки сорвал куш — Дейвид выразился иначе: «Напал на золотое дно — разведал и заполучил в собственность урановую жилу в четыре мили длиной недалеко от местечка Блэк Элбоу в Канаде». Всегда ведь приятно узнать, что кому-то из членов твоей семьи повезло.

Итак, они радушно встретили Бертрама, своего брата Берта, а вместе с ним — некоего молодого человека по имени Джонни Эрроу, приехавшего из Канады и поселившегося в том же номере в «Черчилль Тауэрз». Берта переполняли родственные чувства, его тянуло на воспоминания детства, он даже попросил Пола, который был агентом по торговле недвижимостью, закинуть удочку насчет покупки старого дома в Маунт Киско, где они все родились, где прошло их детство. По всему было видно, что это не гость приехал — вернулся член семьи. Десять дней назад он пригласил их к себе на обед, на субботу, на шестое, с тем, чтобы после обеда ехать всем вместе в театр. Но в четверг он оказался в постели с воспалением легких. Ложиться в больницу отказался и настоял, чтобы они отобедали в «Черчилль», как и договаривались, и чтобы билетам в театр не дали пропасть; так что в субботу вечером они собрались у него в номере, и все прошло по программе, а после спектакля все опять вернулись в отель на легкий ужин с шампанским.

То есть, вернулись четверо — сестра Луиз с мужем, Джонни Эрроу из Канады и сам брат Дейвид. Младший, Пол, заявил, что Берта нельзя бросать одного с сиделкой, и в театр не поехал. Когда все четверо вернулись после спектакля, то в номере их поджидала в некотором роде ситуация. Пола уже не было, а у сиделки был разорван халат, на шее, щеках и кистях рук — синяки. Она успела позвонить доктору, чтобы тот прислал ей замену, и собиралась уйти, как только придет новая сиделка.