Фергюс Хьюм - Мадам Мидас

– Думаешь сбежать от меня?! – почти провизжал француз; его елейная циничная маска была сброшена. – Нет, не уйдешь! Я швырну тебя в реку! Я увижу, как ты погружаешься и тонешь! Ты будешь кричать, моля о помощи. Но никто не услышит тебя, кроме меня и Бога. А мы оба безжалостны. Ты умрешь, как крыса в норе, и твое лицо, которым ты так гордишься, зароется в речной ил. Ты – дьяволица! И пришло тебе время умереть!

Последнее слово Ванделуп прошипел тихим свистящим голосом и ринулся к мисс Марчёрст, чтобы привести свой замысел в исполнение. Они стояли на краю ступенек, и Китти инстинктивно выставила вперед руки, чтобы его не подпустить. Она ударила его в грудь, и нога мужчины поскользнулась на зеленой слизи, покрывающей ступени. С криком удивления и ярости Ванделуп с тяжелым всплеском упал спиной назад, в мутную воду, и быстрый поток подхватил его. Не успела Китти проронить ни звука, как Гастон уже показался из воды на середине реки; его стремительно уносило прочь. Француз вскинул руки, хрипло взывая о помощи, но, слабый от голода, ничего не смог поделать и погрузился снова. Потом опять всплыл, и течение пронесло его недалеко от берега, почти рядом с упавшим деревом. Ванделуп сделал отчаянную попытку за него ухватиться, но поток, издеваясь над его слабыми усилиями, снова схватил его в свои мощные объятья… И с диким воплем, обращенным к Богу, француз погрузился, чтобы больше уже не всплыть…

Смертельно бледная женщина широко раскрытыми глазами смотрела, как ужасная судьба, которую Ванделуп готовил для нее, выпала ему самому. Увидев, что француз погрузился в последний раз, она закрыла лицо рукой и быстро помчалась от берега в мрачную ночь.

Солнце садится в кровавое море, весь запад пылает темно-красным заревом, в небе громоздятся длинные черные тучи.

Над городом висит тяжелое облако дыма, просвеченное огнем, в воздухе стоит шум городских работ.

Суда идут вниз по реке с водой, словно запятнанной кровью, их мачты торчат на фоне ясного неба, как лес безлиственных деревьев. И река несется под закатом, красная и бурлящая; ее покатые берега заросли буйной травой. Крысы шныряют среди мокрых камней, бродячий пес, роющийся в мусоре, уныло воет.

Что там за черное пятно на багрово-красной воде? Может, ствол дерева? Нет, это труп с белым лицом и спутанными каштановыми волосами; он плывет вниз по течению. Люди проходят туда-сюда по мосту, бьют часы на городской башне, а мертвое тело медленно плывет по красному потоку в тенях надвигающейся ночи… Плывет под мостом, по которому спешит народ, думая лишь о своих удовольствиях или делах; плывет мимо высокого пакгауза, где богатые торговцы считают свои барыши; плывет в тени больших пароходов с высокими мачтами и дымящими трубами. Вот тело запутывается в тростнике на краю потока… Нет, течение снова подхватывает его и несет вдаль по грязной реке, на берегах которой шумит город, под нависшим над рекой красным небом, – несет туда, где раскинулось море.

Красный цвет в небе медленно тает, опускается темная вуаль ночи, и под холодным светом звезд – холодным и жестоким, каким был и его нрав, – плывет прочь то, что некогда было Гастоном Ванделупом…

Новая Каледония – остров в южной части Тихого океана, в 1500 км к востоку от Австралии и в 2000 км к северу от Новой Зеландии; принадлежит Франции.

Растиньяк – герой романа Бальзака «Отец Горио», беспринципный выскочка, готовый на все ради денег.

Офир – упоминаемая в Библии мифическая страна, славившаяся своим золотым изобилием.

Ярра – река на юге штата Виктория, в Австралии; в ее низовьях в 1835 г. был основан Мельбурн.

Джон Бэтман (1801–1839) – один из основателей Мельбурна.

Золотой Город – так в Австралии называют Балларат и Бендиго из-за обилия золота, которое добывалось там во время «золотой лихорадки».

Мартин Фаркуар Таппер (1810–1889) – английский поэт и писатель; автор обширного собрания морализаторских и дидактических сочинений в белых стихах.

Купер Уильям (1731–1800) – английский поэт. В написанной белым стихом поэме «Задача» (The Task, 1785) сочетаются юмор, благочестие, сатира и нравоучение; это произведение стало для нескольких поколений эталоном дидактической поэзии. При жизни и в первой трети XIX в. Купера считали лучшим поэтом его поколения.