Дик Фрэнсис - 1975, Высокие ставки

- Темно-гнедой конь. Почти черный, - сказал я. - Сторож вам скажет, в каком он деннике. Конюха при нем, скорее всего, нет.

Оказалось, что шофер, он же владелец фирмы, может подыскать и конюха, чтобы тот присматривал за Энерджайзом.

- Все с ним будет в порядке, - сказал он. - Не тревожьтесь.

Он привез на ипподром еще двух лошадей, одна из которых участвовала в последней скачке, и пообещал мне, что вернется, когда отвезет ее в конюшню, где-то через час после окончания скачек. Мы обменялись телефонами и адресами и ударили по рукам.

Потом я - скорее из вежливости, чем потому, что мне хотелось смотреть остальные заезды, - вернулся в ложу, принадлежащую человеку, который перед тем угощал меня ленчем и вместе со мной любовался победой моей лошади.

- Стивен, где же вы были? А мы вас ждали, чтобы отметить победу!

Чарли Кентерфильд, хозяин ложи, встретил меня с распростертыми объятиями, с бокалом шампанского в одной руке и сигарой в другой. Еще восемь или десять гостей сидели за большим столом, застеленным белой скатертью, на которой теперь вместо остатков ленча красовались полупустые бокалы с шампанским, программки сегодняшних скачек, бинокли, перчатки, сумочки и билетики от букмекеров. В воздухе витал слабый аромат гаванских сигар и хорошего вина, а за плотно закрытой стеклянной дверью находился балкон, с которого открывался вид на ипподром, продуваемый декабрьским ветром.

Четыре заезда были позади, оставалось еще два. Середина дня. Промежуток между кофе с коньяком и чаем с пирожными. Все довольные и веселые. Уютная комнатка, дружеская болтовня с легким налетом снобизма.

Милые, порядочные люди, которые никому не делают ничего плохого.

Я вздохнул про себя и ради Чарли постарался изобразить хорошее настроение. Я пил шампанское и выслушивал поздравления по поводу блестящей победы Энерджайза. Мы все ставили на него… Дорогой Стивен, какая удача… Какой замечательный конь… Какой замечательный тренер этот Джоди Лидс…

- Угу, - ответил я довольно сухо. Но этого никто не заметил.

Чарли предложил мне сесть на пустой стул между ним и дамой в зеленой шляпке.

- На кого бы вы поставили в этой скачке? - поинтересовался он.

Голова у меня была абсолютно пуста.

- Я не помню, кто участвует в этом заезде. Чарли немедленно сменил тон. Я и раньше замечал за ним такое: мгновенная реакция на новые обстоятельства. Видимо, в этом и крылся ключ к его колоссальному деловому успеху. Он мог лениво сидеть в кресле, добродушно потягивать сигару и растекаться воздушным пудингом, но разум его непрерывно работал. Я криво улыбнулся.

- Давайте пообедаем вместе, - предложил Чарли.

- Сегодня вечером?

Он кивнул.

Я поразмыслил.

- Давайте.

- Хорошо. Скажем, в «Парксе», на Бошам-плейс, в восемь.

- Договорились.

Мы с Чарли уже несколько лет были чем-то средним между хорошими знакомыми и друзьями. Мы радовались друг другу при случайных встречах, но нарочно не встречались. Сегодня он впервые пригласил меня в свою ложу. Приглашение на обед означало окончательный переход на новый уровень.

Пожалуй, он мог не правильно истолковать мою рассеянность. Но я все равно хорошо к нему относился, а потом, ни один человек в здравом уме не станет отказываться от обеда в «Парксе». Надеюсь, ему не придется пожалеть о пропавшем впустую вечере…

Гости Чарли понемногу принялись разбегаться - они отправились делать ставки на следующую скачку. Я взял забытую на столе программку и понял, почему Чарли так интересовался моим мнением: в этой скачке с препятствиями участвовали двое из лучших фаворитов, и газеты обсуждали ее уже в течение нескольких дней.

Я поднял голову и встретился взглядом с Чарли. В глазах у него было любопытство.

- Ну, так который из двух?

- Крепитас.

- Вы на него ставите? Я кивнул.

- Уже поставил. На тотализаторе. Чарли фыркнул.

- Я предпочитаю букмекеров. Чтобы заранее знать, сколько я получу в случае выигрыша. - Если учесть, что его ремеслом были банковские инвестиции, это было вполне логично. - Только сейчас мне неохота спускаться вниз.

- Могу поделиться с вами своей ставкой.

- А сколько вы поставили? - осторожно спросил Чарли.

- Десять фунтов. Он рассмеялся.

- А ходят слухи, что вы мыслите исключительно в пределах трех нулей!

- Это профессиональная шутка, - сказал я. - Ее не правильно понимают.

- А что имеется в виду?

- Я иногда пользуюсь прецизионным токарным станком. Он позволяет установить точность в пределах трех нулей - после запятой. Ноль-ноль-ноль-один. Одна десятитысячная дюйма. Это мой лимит. Большая точность мне недоступна.