Жорж Сименон - Исчезновение Одиль

– Даже я?

– Дурак!

– Знаешь, весьма вероятно, что я когда-нибудь стану таким же, как они. Не в этом доме – его время уже прошло. Я заживу хорошо налаженной жизнью, в центре которой будет моя работа.

– И твоя жена.

– Если я женюсь. Пока у меня нет к этому никакого желания. Как поживает твой молодой врач?

– Он еще не врач.

– Ну хорошо. Твой молодой студент.

– Приходил каждый день и менял мне повязку.

– Влюбилась?

– Не знаю.

– А он?

– Робеет все больше и больше.

– Потому что не решается объясниться в любви.

– Я тоже было так подумала, но сейчас уже не столь уверена в этом.

– Ты сохранила за собой номер?

– Да.

– Эта история с секретаршей правда?

– Нет. Но надеюсь, так оно и будет. Когда вернусь, помещу объявление в газетах.

Она открывала шкафы, бросала в угол комнаты одежду, которую не собиралась больше носить.

– Зачем я хранила все это старье!

– Ты не сможешь ходить в джинсах, работая секретаршей.

– Надену платье.

Он удивленно наблюдал за ней, когда она ходила взад-вперед. Изменился не дом. И не родители. Изменилась она.

– Ты встретишься с доктором Вине?

– Зачем? Я не больна.

Она впервые произнесла эти слова. Прежде она всегда тревожилась за свое здоровье и жаловалась на самые немыслимые недомогания.

– Он расстроится, если узнает, что ты приезжала и не повидалась с ним.

– Завтра будет видно. Может, я ему и позвоню.

– В воскресенье?

– Он уже навещал меня в воскресенье, и я его тоже.

Он взглянул на кучу одежды и белья, от которых она освобождалась.

– Так тебе нечего будет носить.

– Если бы было можно, я бы все побросала, все, что напоминает мне о прошлом, и носила бы только новые вещи.

Она рассмеялась.

– Видишь, я еще и экстравагантна.

– Мне будет тебя недоставать.

– Мне тоже будет тебя недоставать. Ты мой единственный друг. Надеюсь, ты время от времени станешь ко мне наезжать.

У Альбера Пуэнте по воскресеньям был тот же распорядок дня, что и на неделе. После прогулки он, прихватив с собой две бутылки, поднимался в мансарду и устраивался за рабочим столом

Около девяти утра он услышал легкие шаги на лестнице Ему и в голову не пришло, что это уже встала его дочь, а между тем это была именно она

– Я тебе помешала?

– Нет. Садись. Ты позавтракала?

– Только что.

– Мать встала?

– Во всяком случае, она еще не спускалась.

– Не надо на нее обижаться. Для меня твое решение тоже явилось ударом. Мы привыкли жить вчетвером, дважды в день встречаться за обеденным столом.

– За которым каждый молчит.

– Потому что у всех разные интересы. Тебе не приходило в голову, что такое поведение родителей взрослых детей зачастую объясняется стыдливостью? Не хочется надоедать вам своими проблемами. А спрашивать о ваших мы не решаемся.

Он смотрел на нее своими грустными глазами.

– Как ты собираешься решать денежный вопрос?

– Буду работать.

– Знаю, но тебе не заработать столько, сколько нужно, чтобы жить так, как ты уже привыкла. Я думал об этом вчера вечером, лежа в постели. Боб находится на нашем попечении, пока не закончит учебу, и, кроме того, я даю ему карманные деньги.

– Это ведь естественно? Иначе у нас бы очень скоро стало не хватать студентов.

– Предположим, что ты оказалась в таком же положении, что ты продолжила учебу здесь или в Париже. Я бы тогда поддерживал тебя материально, пока бы ты не стала зарабатывать достаточно для жизни.

– Я не думала об этом.

– То, что ты собираешься делать, это своего рода обучение ремеслу. Значит, я поступлю так, как если бы ты училась, и буду выплачивать тебе содержание, пока тебе не исполнится двадцать пять лет.

Она застыла и какое-то время с недоверчивым видом смотрела на отца.

– Это правда, и так поступишь?

– Да.

Тогда она бросилась к нему и крепко-крепко поцеловала его в заросшие бородой щеки.

– Ты отличный мужик, папа.

– Только совсем не обязательно говорить об этом матери. Не сейчас по крайней мере. Я сам выберу момент и скажу ей правду.

– Ты-то ведь понимаешь, что я бегу не от вас?

– Понимаю. Когда ты была маленькой, ты, случалось, довольно часто поднималась ко мне. Садилась в углу и молча смотрела, как я пишу. Ты уезжаешь завтра?

– Завтра вечером, тем же экспрессом.

– На этот раз меня не будет на вокзале. Я не жажду показывать перед всеми свое волнение.

Она вновь очутилась в своем номере на улице де ла Арп. Поужинала Одиль в поезде. Было уже начало двенадцатого, но ее тянуло на улицу, хотелось слиться с толпой. Света под дверью Альбера Талабара не было, и Одиль ощутила разочарование. Уж не ревнует ли она? Возможно.