Андрей Добров - Последний крик моды. Гиляровский и Ламанова

— Владимир Алексеевич, — раздался голос Архипова. — Давайте назад! Только медленно — пусть он уходит.

— Отпусти девчонку! — крикнул я. — Мы тебя не задержим. Смотри, я иду назад. Ренард, не выпуская девочку, выглянул из-за ее плеча, проверяя, правду ли я говорю. Я сделал один шаг назад, потом второй и оглянулся на Архипова. В темноте я не смог увидеть его — только темный силуэт.

— Ну, давай, — крикнул я модельеру, — видишь, я ухожу. Девочка пискнула, но Ренард тут же тряхнул ее за шиворот и что-то прошипел. Несчастная малышка, наверное, вышла из дома на шум погони — от простого детского любопытства. И тут же поплатилась за это. Где-то через двор залаяла собака. В двухэтажном бараке за спиной Ренарда открылась ставня и женский голос позвал:

— Анька! Ты где, бездельница! Ну-ка, быстро домой!

«Значит, ее зовут Анютой, — подумал я. — И что теперь с этим делать?»

— Отойди еще дальше! — крикнул Ренард.

Я послушно сделал еще пару шагов назад и вбок.

— Стой там! И чтобы я тебя видел! — раздался голос Ренарда. — Где остальные?

— Я тут, — раздался голос следователя Василия.

— Подойди к журналисту и брось револьвер!

Василий сделал, как велел ему Ренард. Стоя рядом, он шепнул мне одними губами:

— Он не знает, сколько нас. Пусть думает, что двое.

— Еще есть? — крикнул модельер, как будто подслушав следователя Василия. — Нет, — ответил я. — Только мы двое!

— Смотрите! Если обманули, девчонка умрет!

В бараке распахнулась дверь, и на крыльцо выскочила полная женщина в телогрейке, накинутой прямо на ночную сорочку. Она вглядывалась в темноту и двумя руками неловко держала простой плотницкий топор.

— Анька! Анька! — заголосила она.

Девочка дернулась — и тут мать увидела дочку в руках какого-то человека. Она рванулась к нему, занося топор. Ренард, вероятно, не решив, что делать — резать девочку или уворачиваться от ее матери, сделал какой-то прыжок в сторону, прикрываясь телом девочки уже от топора.

В этот момент слева от меня сверкнула вспышка и грохнул выстрел. Ренард покачнулся, девочка вывернулась из его ослабевшей руки и бросилась к матери.

— А ну! Зарублюуууу! — завыла та.

Однако модельер не обращал больше на нее никакого внимания. Он беззвучно завалился на бок, несколько раз дернул ногами и затих.

Быстрым шагом я подошел к нему и склонился над телом.

— Ну как? — услышал я голос следователя Василия.

— Прямо в висок. Отличный выстрел.

— Да уж, Захар бьет без промаху, — с гордостью сказал Василий.

Архипов подошел, засовывая револьвер в карман.

— Мертв?

— Да.

— Ну, что же, Вася, составишь протокол?

— Конечно.

— Убит при попытке зарезать ребенка. При свидетелях. — Точно.

— Стрелял ты, Василий, не правда ли? — повернулся Захаров к своему товарищу.

— Много чести! — ответил тот. — Разве я так стреляю? Я бы промазал. Мне еще, небось, и премию выпишут. — И хорошо, — кивнул Архипов.

— Так что мы с тобой в расчете, Захар? — спросил Василий.

— В полном и окончательном, — ответил Архипов. — Поедемте, Владимир Алексеевич. Раз уж вы так привыкли угощать меня завтраками, то я этим воспользуюсь. Заодно и подремлю у вас, если вы не возражаете. Давеча спал головой к Толстому, а теперь надо и Чехова уважить. Я еще раз взглянул на труп Ренарда.

— Поехали, Захар Борисович. Есть что обсудить.

Я открыл дверь своим ключом — Маша еще спала. Вот и хорошо. Мы тихонько прошли в гостиную и сели на уже привычные места.

— Ну что, Захар Борисович, рассказать вам, в чем признался Ренард?

— Я слышал.

— Как так? — спросил я оторопев.

— Мы с Василием все время стояли за дверью и подслушивали. Вы очень правильно поступили, что разговорили его. Признание, сделанное в присутствии… будем считать это присутствием полицейского чина… даже двух, хоть я и не на службе сейчас… В общем — этого было достаточно, чтобы упечь Ренарда за решетку очень и очень надолго. И если бы он не сбежал… А нету у вас кофе? Я в изумлении смотрел на Архипова.

— Погодите с кофе, Захар Борисович, давайте сперва проясним один вопрос. Значит, вы все это время стояли за дверью?

— Да, — кивнул сыщик. — Я запретил вашим дружкам врываться без моего знака. — Но ведь Ренард мог меня убить! Покалечить! Архипов вздохнул:

— Но мы же были рядом. Думаю, вам ничего не угрожало.

— Ничего не угрожало! — воскликнул я во весь голос, нимало не заботясь, что Маша меня услышит. — Ничего не угрожало! Откуда вы знаете? Да он мне приставил шило к глазу! Вот к этому! Одно движение, и я был бы как адмирал Нельсон!