Сергей Юров - Убийство в имении Отрада

— Пяти Наций? В книге упоминаются союз шести союзных племен, одним из которых были мохавки.

— В Лигу ирокезов в прежние времена входили мохавки, кайюги, онейды, онондаги и сенеки. В 1715 году к ним присоединились тускароры.

Хитрово-Квашнин вернул браслет владельцу.

— Хм-м, любопытно. Буду иметь это в виду… Теперь, мсье, приступим к делу. Скажите, где вы ночевали?

— Во флигеле.

— Когда проснулись?

— Еще не было восьми.

— Встали, и сразу за дело, проводить свои исследования?

— Занимаюсь этим уже нескольких дней, чаще по утрам. В этот раз я сначала пошел в «белую беседку», где собралась молодежь. О встрече в беседке было договорено вечером. Потом все пошли гулять, а я взялся за свою работу.

Хитрово-Квашнин закивал головой.

— Когда конкретно вы покинули парк?

— В половине десятого.

— В начале десятого с прогулки возвращался конюх Извольского. Видели его?

— Нет.

— Зашли в дом или вернулись во флигель?

— Пошел в столовую. Чуть позже компанию мне составили канцелярист, купец и чета Петиных. Ларин и Яковлев отправились в бильярдную, а я взялся за книгу.

— Что ж читаете?

— Перечитываю. «Пионеры, или у истоков Саскуиханны» Купера… Кстати, супруга рисовальщика выглядела совсем неважно. На ней лица не было. А когда сообщили об убийстве, с ней едва не сделалась истерика… Потом в столовую заявилась молодежь.

— Аграфена Васильевна, выходит, еще до убийства была не в себе, — пробормотал расследователь. — Что ж, можете отправляться по своим делам… Да, позовите сюда канцеляриста.

Тщедушный подъячий зашел в кабинет беззвучно, словно бестелесный дух. Хитрово-Квашнин ощутил его присутствие только тогда, когда он негромко кашлянул.

— А, Михаил Иваныч!.. Прошу, садитесь… Ответьте-ка мне на несколько вопросов… Вы провели ночь во флигеле?

— Да.

— А проснулись когда?

— Где-то в девятом часу.

— Чем занялись после этого?

— Долго нежился в постели, очень уж она мягкая и удобная. Написал письмо одному доверителю, просмотрел записную книжку.

— А когда оставили флигель?

— В половине десятого. Пошел в столовую, где уже сидел француз. Потом туда пришли Ларин и чета Петиных. Выпил три чашки чаю и отправился с Лариным в бильярдную.

— В мезонин поднялись, когда разнесся слух об убийстве?

Яковлев кивнул и проблеял своим дрожащим голоском:

— Боже мой, как жалко Лидию Ивановну!.. Такой милой была, общительной… Евстигней Харитонович, найдите этого душегуба!.. В Сибирь его, на рудники!

— Приложу все силы, Михаил Иваныч.

— Вот и Нестеровой не стало. Эх, Клавдия Юрьевна, Клавдия Юрьевна!.. Отложи она поездку, осталась бы жива… Мать Пресвятая Богородица, что творится в уезде?! Убивают белым днем!

Первым из корнетов в кабинет был вызван Горелов. Хитрово-Квашнин хорошо знал отца молодого человека, Андрея Саввича. Не раз бывал у него в имении, окруженном с трех сторон лесом, а с четвертой — рукавом речушки. Его всегда поражал барский дом отставного капитана. Деревянный, потемневший от времени, крытый тесом, он, спрятавшись под сенью берез и сосен, скорее походил на жилище лесничего, а не потомственного дворянина. Андрей Саввич признавал, что барский дом стар и ненадежен, однако и не думал его сносить или хотя бы затеять перестройку. «Мне эти деревянные стены дороги», — говорил обычно отставной капитан. — «Вот, уйду в мир иной, пусть тогда Антошка и занимается строительством».

— Что ж, Антон, как идет раздел имущества? — cпросил Хитрово-Квашнин. — Написал ли покойный — мир праху его! — духовное завещание? Легкомыслием он никогда не отличался.

— Отец сделал все, как следует, — проговорил одетый в доломан, ментик и узкие рейтузы юноша, удобно расположившись в кресле. — Двадцать душ крепостных и сто десятин земли в даче сельца Петровского отходят сестре Варваре, жене поручика Ценина. Триста десятин в даче деревни Гореловки и сорок душ крестьян остаются в нашем с сестрой Надеждой общем владении, пока она не выйдет замуж. Лес, сколько его будет по обмежеванию, разделен на три равные части. Особых споров между нами, слава Богу, не возникает.

— Мне вспоминается ваш дом. Верно, еще больше врос в землю и почернел от времени… Будешь перестраивать или возведешь новый? Я вот решил строить каменный в Харитоновке.

— Как только выйду в отставку, сразу приступлю к строительству. А каменным будет дом или деревянным, еще не решил.

— Хорошо… Тебе придется ответить мне на несколько вопросов.