Дмитрий Ольшанский - Крест, орёл и полумесяц. Часть 1. Последний крестовый поход

Я сочувствовал словам воеводы, ибо хорошо понимал боль, которая терзает его сердце – боль за свой народ и страну. Она понятна каждому.

– Я поступлю на службу к Владиславу, – как-то само собой сорвалось с моих уст. – Обещаю тебе.

– Вот и прекрасно, – кивнул головой Янош Хуньяди и, не говоря больше ни слова, направился в свой шатер.

С этого дня у меня началась совсем другая жизнь…

* * *

15 января 1444 года

С момента битвы в Драгоманском ущелье турки больше не тревожили нас, и вскоре армия без труда достигла безопасных границ Сербии. Однако не успели мы вступить на дружественную территорию, как с востока пришла ужасная весть.

Османский полководец Турахан-бей захватил и разграбил Софию. Соборный храм был снова превращен в мечеть, а многих священнослужителей, что так радостно приветствовали короля Владислава, турки прилюдно обезглавили, и головы их отправили султану в Адрианополь. Рассказывали и о других зверствах турецкой армии, от которых даже у видавших виды ветеранов кровь стыла в жилах.

Когда эта весть облетела всю армию, многие изъявили готовность вернуться и отомстить османским захватчикам, но погода продолжала ухудшаться день за днем, а дороги превратились в непроходимые болота. В такой ситуации Янош Хуньяди не решился продолжить войну и приказал двигаться дальше.

Война окончена, и уже ничто не помешает всем солдатам вернуться домой.

Всем, но только не мне…

Глава 15

Халиль-паша

Старые счеты

Повелитель вернулся в столицу в крайне скверном расположении духа. Все придворные застыли в страхе, гадая, против кого на этот раз обратится гнев султана.

Месяц назад крестоносцы практически вплотную подошли к стенам Эдирне, и Мурад решил ободрить свои войска личным присутствием на поле боя. В результате длительных и кровопролитных боев османам удалось остановить продвижение союзников, однако последующие сражения показали, насколько бессильны мусульмане против закованных в сталь западных рыцарей.

Решив окончательно уничтожить христиан, султан бросился в погоню за отступающей армией Владислава, однако это обернулось катастрофой для его собственного войска. К началу января стало очевидно, что силы обеих сторон полностью истощились. Мурад повернул на столицу, а Касым и Турахан отправились вслед за крестоносцами, намереваясь дать бой в узких ущельях возле горы Куновице. Весть о результатах этого сражения настигла падишаха, едва он переступил порог своего дворца, и вручил ее государю не кто иной, как великий визирь Халиль.

– О твоем брате что-нибудь известно? – хмуро спросил Мурад, прочитав донесение.

– Нет, – печально промолвил визирь, еще не успевший оправиться от потрясения. – Касым пишет, что Махмуд самолично вызвался прикрывать отход его войска, но силы были слишком неравны…

– Как Касым мог допустить такое! – вскипел султан. – Он совсем лишился рассудка, если решил, что может спасаться бегством, используя моего родственника в качестве прикрытия! За столь позорное поражение он заплатит своей жизнью!

– Возможно, в этом поражении вина лежит не только на Касыме, – попытался вставить слово Халиль.

– Объясни, – потребовал султан.

– Судя по письму, Турахан-бей так и не явился на место сражения. Вероятно, именно это стало главной причиной разгрома наших войск.

Султан сжал кулаки и процедил:

– О промахах Турахана мне хорошо известно, но что бы там ни было, нужно тщательно во всем разобраться! Я не желаю больше слушать оправданий!

– Как прикажете, повелитель, – склонил голову Халиль.

– Где Мехмед? – уже мягче спросил султан.

– Играет в саду. Позвать его?

– Нет, не нужно, пойдем посмотрим, чем он там занимается.

* * *

Яблоко лежало на вытянутой руке чернокожего раба. Бедолага зажмурился от страха и боялся даже шелохнуться. Первые две стрелы, которые пустил юный принц, прошли мимо цели, но это только раззадорило Мехмеда.

– Не дергайся! – крикнул он слуге. – Иначе прикажу тебя выпороть!

Тетива натянулась в третий раз, и стрела пролетела всего в двух дюймах от заветного плода. Терпение Мехмеда начинало подходить к концу, покачав головой, принц потянулся за новой стрелой. Как раз в эту секунду на веранде появился его отец.

– Рад видеть тебя, сын мой! – окликнул принца султан.

Мехмед вздрогнул, но через секунду улыбка озарила его лицо.

– Отец! – крикнул он, бросая на землю свой лук и устремляясь в объятия родителя. Мурад обнял сына, а затем, немного отстранив от себя, произнес: