Дмитрий Ольшанский - Крест, орёл и полумесяц. Часть 1. Последний крестовый поход

* * *

Военная хитрость, или как одержать победу

при самых неблагоприятных обстоятельствах

Мне следует еще раз ненадолго вернуться к минувшей битве.

Мастер засад Касым-паша основательно подготовился к очередному бою со своим давним врагом – Яношем Хуньяди. Расположившись на выгодных позициях, захватив с собой артиллерию и собрав довольно внушительное войско, турки готовились нанести нам сокрушительный удар и поставить точку в долгой изнурительной войне. Мы и не подозревали, что шли в хорошо подготовленную ловушку, из которой по здравом размышлении нам было уже не суждено выбраться. Однако, как говорится, ничто так не противоречит рассудку и порядку, как случайность.

К несчастью для османов, планы их были раскрыты еще до начала битвы. Небольшой отряд наемников, которыми командовал Джакобо, в это время методично прочесывал местность на несколько миль окрест, надеясь раздобыть припасы для нашего войска. Возвращаясь из очередной вылазки, они случайно наткнулись на громадную армию турок, которую никак не ожидали здесь увидеть. Проследив за медленно ползущей вереницей вооруженных людей, фуражиры поспешили обо всем доложить своему командиру, который в свою очередь не мешкая отправился к Хуньяди. Трансильванский воевода быстро осознал, в каком опасном положении оказалось войско христиан, и в его холодном, расчетливом уме родился невиданный по дерзости и почти невыполнимый план.

Учитывая, что сражаться сразу на два фронта крестоносцы были не в состоянии, воевода решил замедлить продвижение вспомогательной армии турок. Для этой цели он отобрал около двух тысяч конных рыцарей, снабдил их всевозможными знаменами, раздобыл соответствующее снаряжение и бросил против пятнадцатитысячного турецкого войска, наступающего нам в тыл. Возглавить эту самоубийственную операцию он предложил мне, и я не мешкая согласился. Вместе со мной отправился и Джакобо. Тень недоверия навсегда исчезла между нами. Мы двигались навстречу смерти и готовились встретить ее плечом к плечу.

В том яростном бою, который, казалось, длился целую вечность, мы бились с армией, превосходившей нас в десять раз. Целью было ни победить, ни даже выжить, мы просто старались не умереть слишком рано, по крайней мере не раньше, чем Хуньяди расправится с корпусом Касыма-паши. Для этого нужно было убедить врага, что против него бьется целая армия крестоносцев, а не жалкая ее часть.

Почти два часа нам удавалось скрывать свой обман, но вскоре османский полководец заподозрил неладное. Тогда озверевшие турки ударили по нам со всех сторон, и в начавшейся резне погибли наши лучшие воины, остальные в панике бросились бежать, но смерть все равно настигала их. Сопротивляться дальше было бесполезно, я отдал запоздалый приказ к отступлению, однако османы уже были повсюду и пробиться сквозь их ряды оказалось практически невозможно. Вдруг мы услышали протяжный звук королевского рога. С близлежащего холма к нам на помощь спешило около сотни рыцарей, а над их головами гордо развевалось королевское знамя.

Когда я увидел их предводителя, то не мог поверить своим глазам: сам Владислав вел своих рыцарей в бой. Лицо молодого короля скрывал шлем, но сверкающие латы с двойным золотым крестом и могучий белый конь, которого польский владыка берег как зеницу ока, не оставляли сомнений, что это наш славный предводитель.

Стремительная атака польской кавалерии вырвала нас из смертельного кольца врагов. Турки осознали, что могут одним ударом решить исход всей битвы и, позабыв о существовании нашего отряда, кинулись навстречу Владиславу.

Воспользовавшись этим, мы смогли вырваться из окружения и уже бросились на помощь королю. Однако было уже слишком поздно. На наших глазах полчища агарян захлестнули королевских гвардейцев вместе с их владыкой, и вскоре беснующаяся толпа османских солдат взорвалась торжествующими криками…

* * *

Король Владислав терпеливо сидел на низком табурете, пока один из лекарей осматривал глубокую кровоточащую рану на лбу своего повелителя. Рядом, нервно подергивая усы, стоял Янош Хуньяди. Воевода был сильно обеспокоен и не находил себе места.

– Я уже говорил вам, что нельзя так рисковать. Султан пообещал огромную награду всякому, кто принесет ему вашу голову, так зачем же подставлять ее под каждый турецкий килич 49 49 Килич – один из видов турецкой сабли. ? – ворчал себе под нос Хуньяди. – Представьте, что случилось бы, не поспей я вовремя…