Дмитрий Ольшанский - Крест, орёл и полумесяц. Часть 1. Последний крестовый поход

Пробираясь по тесному коридору, я прислушивался к малейшему шороху, стараясь угадать правильное направление, потому что запутаться в этих темных переходах не составляло труда и для опытного человека. Коридор то и дело сужался до такой степени, что я с трудом протискивался дальше, под ногами что-то хрустело и мне не хотелось даже гадать, что бы это могло быть. И вот наконец я услышал голоса.

– Все идет как задумано, – это был голос Луки Нотараса. – Наши сторонники прибывают в город небольшими группами, не вызывая подозрений.

– Хорошо бы еще переманить кого-нибудь из офицеров, – послышался голос царевича Феодора. – Я не желаю, чтобы гарнизон вмешивался, когда придет время действовать.

– Гарнизон будет занят другими делами, – произнес Григорий Куртесий. – Не беспокойтесь.

– Будем надеяться, – отозвался Феодор. – Кстати, как поживает мой братец Димитрий?

– Томится в заключении, но все же не сломлен, – ответил Нотарас.

– Глупец, он полагает, что весь наш переворот затевается, чтобы надеть корону на его пустую голову.

В этот момент послышался глухой звук, словно кто-то отодвигал в сторону тяжелый предмет, а затем по моей спине пробежал холодок – в коридоре, помимо меня, все это время был еще один человек! Теперь он открыл потайную дверь, замаскированную в стене, и предстал перед заговорщиками. Из своего укрытия я увидел освещенную залу и человека в монашеской рясе. После этого дверь с тем же глухим звуком закрылась, и я вновь погрузился во тьму, благословляя свою удачу.

– А, Евгений! – радостно воскликнул Феодор. – Твоя провокация в порту удалась блестяще. И венецианцы, и император полагают, что это дело рук Андроника. Однако можем ли мы полагаться на его молчание?

– Если пожелаете, я заставлю его замолчать, – произнес человек, который вышел из-за стены и которого царевич назвал Евгением.

– Его судьбу я решу позже, – сказал Феодор. – Сейчас от тебя требуется собрать наших людей и по сигналу Григория спровоцировать беспорядки в день переворота.

– Будет сделано.

– Что Франдзис? – спросил Лука Нотарас. – Он единственный из сановников, кто может нам помешать.

– Он остался верен Константину и императору.

– Я вас предупреждал, что разговор с ним – пустая трата времени!

– Это уже не важно, – спокойно произнес Феодор. – Он не сможет нам помешать, а если попытается… Евгений, ты знаешь, что делать.

Воцарилась звенящая тишина.

– На этом все, – заключил Феодор. – Император велел мне покинуть столицу через две недели, так что следует торопиться.

Я услышал достаточно и двинулся прочь, наощупь определяя дорогу.

Все оказалось куда хуже, чем я ожидал: заговорщики приступили к выполнению своих замыслов. Это значит, что гражданская война не за горами, и только чудо теперь способно предотвратить ее. Впрочем, творить чудеса мне было не впервой.

Глава 11

Халиль-паша

Первое столкновение

«Всегда избирай врага среди тех, чьи мысли для тебя открыты».

Когда Халиль прибыл в свое поместье, его уже поджидал верный Исхак-паша.

– Ты привел его? – спросил визирь. Сегодня у него было прескверное настроение, но от своего друга он надеялся услышать добрую весть.

– Да, – ответил Исхак.

– Его семья?

– В наших руках.

Халиль одобрительно кивнул. Дело, которое он замыслил, было опасным, но на этот раз визирь подстраховался заранее.

Скинув с себя дорожный плащ, он прошелся по комнатам, где безмятежно спали его жена и дети. Супруга не стала дожидаться его возвращения, и это к лучшему. Тревоги большого мира не должны беспокоить ее, и если визирю приходилось совершать ужасные деяния, то он всегда знал, что делает это во имя безопасности и благополучия своей семьи.

Удостоверившись, что им никто не будет мешать, Халиль прошел в свой кабинет, отдал последние распоряжения слуге и стал ждать. Через несколько минут в дверь постучали. Визирь потер вспотевшие ладони:

– Входи!

В комнату втолкнули невысокого облысевшего человека, более всего похожего на торговца сладостями, которых можно встретить на центральном рынке города, по крайней мере, объемный живот свидетельствовал о том, что он не знает умеренности в пище. Верхняя часть лица незнакомца были завязана платком. Следом за толстяком вошел Исхак, он снял повязку, и на Халиля уставились перепуганные глаза.

– Ты знаешь, кто я? – спросил визирь.

Побледневший мужчина сглотнул и закивал головой.