Клэр Уитфилд - Падшие люди

По указанию Шивершева я разделась до нижней сорочки. Мэри разрезала мою грязную одежду на лоскуты и сожгла в камине. С собой, как мне было велено, я принесла собственное платье. Должно быть, доктор Шивершев знал, как это будет разыграно, с той самой минуты, когда я озвучила ему свою идею на чердаке. Мэри болтала, пока я раздевалась. Речь ее была богата на разнообразные слова. Хрупкая, грациозная женщина, внешне и в манерах она была лишена грубоватости, присущей другим жертвам Потрошителя, если верить газетам. Мне она сообщила, что одно время жила в Париже и немного говорила по-французски, но ей там не очень нравилось, поэтому она вернулась и пытается здесь устроить свою жизнь.

Мы постарались отмыть руки скудным количеством воды, что имелась в комнате. Ее остатки доктор Шивершев вылил на труп. Вода просочилась под кровать, натекла в лужи крови. Доктор Шивершев взял флакон, примерно такой же, в котором я хранила свое зелье, зачем-то наполнил его кровью и сунул в карман пальто. Я сочла это странным, но спросить постеснялась. Подумала: глупо как-то. После всего того, чему я стала свидетельницей, в чем приняла участие, разве мог иметь значение какой-то там флакон с водянистой кровью.

Мэри взяла сверток с сердцем миссис Уиггс, чудесным образом превратившемся в сердце девственницы, и отправилась на встречу с человеком, которому ей предстояло его передать. Доктор Шивершев оглядел комнату.

– Проверьте, все ли сгорело дотла, и загасите огонь. И надо уходить.

– А сундук? – спросила я.

– С собой заберем, в Бостон. Там выбросим. А здесь он нам еще пригодится. Ну что, давайте отвезем вас в Челси.

Я должна была отправиться домой вместе с доктором Шивершевым, где он собирался нанести мне побои – поставить синяки, объяснил он, чтобы выглядело так, будто Томас совсем недавно избил меня, ведь мои старые ушибы почти зажили.

Во мраке глубокой ночи Уолтер доставил нас в Челси. Мы остановились в конце улицы, наблюдая за фонарем полицейского. Дождались, когда он пройдет, и пошли к дому. Доктор Шивершев топтался в холле, пока я зажигала свечу. Потом я вспомнила, что на чердаке до сих пор болтается мертвое тело моего мужа. При мысли о том, что я останусь с ним одна в темном доме, мне стало не по себе. Когда мы кромсали миссис Уиггс, мне и то было не так страшно.

– Возьмите и меня с собой! Я боюсь оставаться здесь. Меня арестуют и приговорят к смертной казни, я точно знаю. – Решимость моя растаяла без следа. Воспоминания о том, что произошло в этом доме, разом нахлынули на меня, и я испугалась, что выжить мне не удастся. Я заплакала.

– Сюзанна, вы справитесь. Нервы у вас крепкие. Из вас получился бы блестящий хирург, куда лучше, чем ваш супруг. Я видел мужчин, которые теряли сознание и при менее жутких обстоятельствах, чем те, в которых вы оказалась сегодня. Продержитесь еще немного, помните про наш план и не сдавайтесь. Вы почти у заветной цели.

– Не могу! У меня не получится. Если останусь одна, я за себя не ручаюсь. Вдруг позабуду свою историю, проявлю слабость. Что, если меня будут допрашивать снова и снова и я начну путаться в показаниях?

Доктор Шивершев привлек меня к себе, и я зарылась лицом в его пальто, так что дыхание сперло. На мгновение он обволок меня своим теплом, и это было чудесно. Я уже забыла, как восхитительно себя чувствуешь, когда есть на кого опереться, хотя бы на несколько секунд.

– Так, теперь запомните, – произнес доктор Шивершев, шершавым небритым подбородком корябая мой висок, – главное – не поддаваться панике.

– Что? – от этих слов у меня бешено забилось сердце. То же самое он сказал Томасу перед тем, как задушить его. Что это значит?

Я стала вырываться из его объятий, но освободиться не смогла.

Он сам отпустил меня, но потом, положив ладонь мне на грудь, пришпилил к стене в холле. Из меня вышибло дух. Сверкнуло лезвие, но мой взгляд не поспевал за ним. Я ничего не успела предпринять, чтобы защититься. Только поняла, что сейчас будет больно. Шею будто огнем опалило, когда металл рассек тонкую кожу.

Я невольно раскрыла рот, но не вскрикнула. Руки сами собой взметнулись к шее. Я ощутила тепло собственной крови, хлынувшей из меня. Из глаз потекли слезы. Но я не поддалась панике. Доктор Шивершев использовал меня. Выдал мою идею за свою, чтобы освободить Мэри, а я теперь умру.

Он держал меня за плечи, пока я сползала по стене. Наверно, так вот и Потрошитель опускал на землю свои жертвы перед тем, как искромсать их тела. Ладонью обхватив мою голову за затылок, он положил меня на пол.