Клэр Уитфилд - Падшие люди

– Да, завтра можно. Надеюсь, что за ночь я хорошенько высплюсь, – ответила Мэри, прекрасно зная, что завтра ее здесь не будет.

Джо потоптался в нерешительности и в два шага достиг двери. Оглянулся: убогая комнатушка в доме по адресу Миллерс-Корт, 13. Она и для одного человека была маловата, а они прожили в этой жалкой тесной клетушке несколько счастливых месяцев. В Николе, увы, частная интимная жизнь была недоступной роскошью.

– Значит, до завтра. – Джо надел кепку и посмотрел на разбитую секцию окна. – Застекли окно, сделай новый ключ. С открытой дверью жить опасно – маньяк этот ходит.

Мэри рассмеялась. Она боялась не маньяка. Но, не желая показаться легкомысленной, ответила:

– Он убивает женщин на улицах. Дома мне ничто не угрожает.

– Все равно, ключ надо сделать, – сказал Джо, прикрывая за собой дверь.

Доктор Шивершев ушел, оставив меня в доме одну с двумя трупами – моего мужа и экономки. Мне, пожалуй, повезло, что за время работы в больнице медсестрой я насмотрелась на мертвецов. Вернулся он вечером вместе со своим помощником Уолтером – мужчиной с рыжими бакенбардами. Они приехали на частном экипаже – старой хлипкой повозке, не внушавшей доверия. Казалось, эта колымага развалится от тряски по булыжным мостовым.

Мы поместили миссис Уиггс в старый сундук. Туда же положили окровавленную тряпку с теперь уже усыхающим человеческим органом, что я нашла в саквояже Томаса. Сундук принадлежал миссис Уиггс. Думаю, она не стала бы возражать; во всяком случае, не сомневалась бы в его чистоте. Доктор Шивершев показал мне, как сделать из ткани тампоны и заткнуть рану, чтобы кровь не сочилась из коченеющего тела, уже изменившего цвет. Потом велел переодеться в платье миссис Уиггс, а сам вместе с Уолтером понес сундук из дома. Я шла за ними. Мы создавали видимость, что миссис Уиггс вместе со своим багажом садится в экипаж и навсегда исчезает в неизвестном направлении. У любого, кому случилось бы нас заметить, сложилось бы именно такое впечатление. А я буду всем говорить, что она, наряду с остальными слугами, покинула нас из-за несносного характера Томаса. Предстояло, правда, придумать объяснение тому, как мне самой удалось выжить.

Я морщилась, надевая вещи миссис Уиггс. Внутренне съеживалась, ощущая на своем теле ее платье. В нос мне лез запах уксуса в смеси с гвоздикой, что исходил от ее соломенного капора, в котором застряли ее волосы, щекотавшие мне лицо. Я пошатывалась, наблюдая, как мужчины вдвоем поднимают сундук на повозку. Боялась, что он упадет, крышка откроется и тело миссис Уиггс вывалится на тротуар. Я, должно быть, неважно выглядела; доктор Шивершев даже хлопнул меня по спине, как это обычно делают моряки, подбадривая друг друга. Качнувшись, я споткнулась, чуть не вылетела на дорогу.

– Ничего, прорвемся! Мы же британцы, – сказал он.

Я согласно кивнула, хотя не совсем его поняла. Он ведь по происхождению был вроде как русский. Но уточнять не было сил.

– Мне всегда нравилась эта фраза, – объяснил доктор Шивершев, словно прочитав мои мысли.

Уолтер привез нас на Дорсет-стрит в Уайтчепеле, где вместе с доктором Шивершевым они сняли сундук с повозки и поставили на землю. Я не отрывала от него глаз, даже моргнуть боялась, в оцепенении думая, что, стоит мне смежить веки, произойдет ужасное.

К Уолтеру подбежал тощий мальчишка. Тот дал ему несколько монет, они обменялись парой слов, и мальчишка потащил лошадь с повозкой прочь.

– Куда же он? – спросила я.

– Дальше пойдем пешком, – ответил доктор Шивершев.

Вместе с Уолтером он подхватил сундук. Время было позднее, часов десять-одиннадцать вечера. На темных улицах ни души: страх перед Джеком Потрошителем разогнал всех по домам. Сундук с телом миссис Уиггс качался и трясся между ними, задевая обоих по ногам. Я тупо шла следом по булыжной мостовой, сдобренной грязью нечистот и конским навозом. Этот глинистый покров сначала высох, потом снова был полит недавним дождем. Мои ноги утопали в вонючей жиже. Мы шли мимо многоэтажных домов из мелкого кирпича, окна нижних этажей находились почти на уровне тротуара, многие были разбиты и завешаны газетами или мешковиной. Вдруг мы остановились. Между двумя деревянными дверями виднелся узкий арочный проход. Сама я бы его даже не заметила. Мы вошли в арку, и нас окутал мрак. Мы находились в самом сердце Никола. У меня волосы на затылке встали дыбом. Как же все это знакомо. Возвращение к истокам. То, чего я всегда боялась. Круг замкнулся.