Роберт Маккаммон - Зов ночной птицы

После этой тирады он замолк и уставился на куриные кости столь мрачно, словно вместо них видел скелеты сгоревших зданий на улицах Фаунт-Ройала.

— С сожалением должен признать, — продолжил он после нескольких секунд угрюмого молчания, — что из этих условий до сих пор мало что выполнено. Да, наши фермеры делают все, что только можно сделать при такой неблагоприятной погоде. У нас нет недостатка в основных продуктах питания — кукурузе, бобах и картофеле, — а в лесу полно дичи. Но что касается коммерческих культур, таких как хлопок или табак… здесь наши усилия пока что не увенчались успехом. Население быстро сокращается, как по причине болезней, так и… — Он вновь запнулся и тяжело вздохнул. — Из страха перед ведьмой, — завершил он фразу и посмотрел в глаза Вудворду. — Я мечтаю построить здесь город. Крупный портовый город, который станет жемчужиной всех моих владений. По правде говоря, сэр, я уже понес очень большие издержки, пытаясь воплотить эту мечту в жизнь. Но я никогда и ни в чем не терпел неудач. Никогда!

Он вскинул голову, словно вызывающе подставлялся под удар злой судьбы, и Вудворд заметил на его подбородке большой волдырь от укуса.

— Я и на этот раз не потерплю неудачу, — заявил Бидвелл со стальными нотками в голосе и обвел взглядом стол, призывая в свидетели всех присутствующих. — Я отказываюсь сдаваться! Никакая поганая ведьма, никакой колдун, никакая бесовская тварь не уничтожат Фаунт-Ройал, покуда в моих жилах есть хоть капля крови, и в этом я клянусь перед всеми вами!

— Готов поддержать эту клятву, — сказал Пейн. — Я ни за что не спасую перед какой-то женщиной, пусть даже она лижет зад самому Сатане.

— Она его член сосет, вообще-то, — произнес доктор слегка заплетающимся языком. Похоже, вино и ром совместными усилиями таки прорвали его оборонительные линии. — Верно, Элиас?

Внимание судьи и секретаря переключилось на Гаррика, обветренное до красноты лицо которого покраснело еще сильнее.

— Да, сэр, все верно, — согласился фермер. — Я видел эту ведьму на коленях, когда она этаким манером ублажала своего господина.

— Минутку! — У Вудворда екнуло сердце. — Вы хотите сказать… вы видели все это собственными глазами?

— Так оно и было, — без колебаний ответил Гаррик. — Я видел Рейчел Ховарт на коленях, в грязи. А он стоял перед ней, эдак руки в боки. Она ухватилась за его…

Он запнулся и нервно заерзал на скамье.

— Продолжайте, — призвал его Бидвелл. — Опишите судье все, что увидели.

— Эта его штуковина была… жуть какой здоровенной, — мучительно продолжил свой рассказ фермер, — вся черная и блестящая. Мокрая с виду, как слизняк. И… что хуже всего…

В надежде на помощь он посмотрел сначала на Джонстона, потом на Шилдса, но оба джентльмена сосредоточенно разглядывали свои тарелки. Тогда Гаррик заставил себя вновь повернуться к судье и закончить начатое.

— Его штуковина была с шипами , — выговорил он и также опустил взгляд в тарелку.

— С шипами, — повторил Вудворд, ощущая легкое головокружение, то ли от рома, то ли из-за невероятных показаний свидетеля.

— Мистер Гаррик, — произнес Мэтью, наклоняясь над столом, — а как выглядело его лицо?

— Его лицо?

— Да, сэр. Я полагаю, вы разглядели его лицо?

— Ну… — Гаррик наморщил лоб, все еще не поднимая глаз. — Я до жути перепугался, вообще-то. Кажись, я не вглядывался в эту его часть.

— Да какого черта, юноша! — с резким смешком сказал Шилдс. — Доведись вам самому увидеть женщину, сосущую черный шипастый хер длиною в фут, неужто вы отвлеклись бы на чье-нибудь лицо над этой картиной?

— Не знаю, — невозмутимо ответил Мэтью. — Мне не случалось бывать в подобных ситуациях.

— Он был в плаще с накинутым на голову капюшоном. Разве не так вы мне рассказывали, Элиас? — напомнил Бидвелл.

— Да, сэр, именно так. Черный плащ и золотые пуговицы спереди. Я видел, как они сверкали под луной. — Гаррик вновь сделал паузу и с натугой сглотнул; его взгляд остекленел при воспоминании об этом. — А его лицо… там была просто тьма, и ничего больше. Навроде глубокой ямы, у которой не видно дна. Я чуть не обмочился со страху. Стоял там и глазел на них. Дело было за амбаром. И тут он меня заприметил… потому как назвал по имени. Выходит, он знал, как меня зовут. Он сказал: «Элиас Гаррик, как тебе нравится то, что ты видишь?» — Фермер поднял руку и провел по своим губам дрожащими пальцами. — Я… я хотел было удрать. Я пытался, да он меня не пускал. Я будто к земле прирос. А потом он заставил меня открыть рот и сказать «да». Тогда он… засмеялся… и отпустил меня. Я забежал в дом, но был слишком напуган и не стал будить мою Бекку. Ничего ей не сказал… Не мог я ей такое рассказать. Но я рассказал мистеру Пейну, а потом он отвел меня к мистеру Бидвеллу.