Валентин Лавров - Страсти роковые, или Новые приключения графа Соколова

Юсупов весь трясся от страха:

— Боюсь, всем нам сидеть в этой тюрьме! Ведь это предзнаменование, что тут сломались… Это всё он, старец! Долго нам с того света вредить будет.

Пуришкевич и Лазаверт, заметая следы, уже на другой день в санитарном поезде отправились на фронт. Хотели бежать из столицы и другие злодеи. Юсупов и Дмитрий уже примчались на вокзал, чтобы ехать в Крым. Но на поезд они не были допущены военным патрулем. То был приказ Императрицы.

Вся знать и многие из интеллигенции ликовали: высокопоставленный мужик убит! Будучи живым, он постоянно раздражал их болезненное самолюбие.

В столичных салонах Юсупов на несколько дней стал кумиром.

Зато тысячи православных людей, искренне любивших замечательного старца, были потрясены его смертью.

Тяжёлым ударом эта смерть стала и для Императрицы. Она разумно говорила мужу, спешно вернувшемуся из Ставки в Царское Село:

— Ники, пойми, нельзя это преступление оставлять без возмездия! Члены императорской фамилии — и Феликс, и Дмитрий — уподобляются сахалинским каторжникам…

Государь вздыхал, целовал в щёку супругу и раздумчиво говорил:

— Аликс, мы оказались в сложном положении! Да, убийцы виновны. Но высшее общество горячо приветствует смерть несчастного Григория. Мы вынуждены считаться с общественным мнением. Но я убийц всё же проучу…

Тем временем труп Распутина чудесным образом всплыл в ледяной проруби Малой Невки под Петровским мостом. Случилось это двадцатого декабря. На лбу зияло пулевое ранение.

Тело Распутина перевезли в Чесменскую богадельню, что в пяти верстах от Петрограда по Царскосельскому тракту.

Вскрытие, проведённое полицейским доктором профессором Косоротовым, дало нечто потрясающее: в лёгких старца была… вода. Стало быть, сиятельные убийцы сбросили его в реку живым, дышавшим.

Монашки обмыли и обрядили Распутина, приготовили к погребению по православному обряду. Дочери старца приехали для прощания. Ночью епископ Исидор, приятель Распутина, совершил заупокойное богослужение. Приходили проститься многие высокопоставленные дамы.

Когда Соколов узнал некоторые подробности убийства Распутина, его словно озарило, он подумал: «Вот теперь наконец стало ясно, почему Юсупов столь старательно крутился возле старца!»

В ночь на двадцать первое декабря Аполлинарий Соколов прибыл с запиской от министра МВД Протопопова: «К телу допустить!» Министр дрожал за свою судьбу, но напрасно: гений сыска на этот раз был великодушен, он не донёс на высокопоставленного разгильдяя.

Соколов сопровождал стройную, с величественной осанкой даму. Лицо её было прикрыто густой вуалью.

Дама положила в гроб, поверх рук убиенного, иконку. Среди конвоя пронесся шёпот: «Императрица Александра Фёдоровна!»

Рядом с таинственной дамой держалась заплаканная Анна Александровна Вырубова — фрейлина с 1904 года. Она привезла чистое бельё для покойного.

Той же ночью в большой тайне Распутин был положен в дубовый гроб, который поместили в другой — свинцовый.

Двадцать первого декабря святого старца тайно похоронили в парке близ Александровского дворца.

Вырубова выбрала место под престолом будущей церкви. Александра Фёдоровна выбор одобрила. На погребении присутствовала вся царская семья, включая Николая Александровича.

После свершения убийства простой народ собирался толпами. Мнение было общим: «Убийцам нет пощады!»

Злодеи дрожали от страха. Юсупов и Великий князь Дмитрий спрятались во дворце Великого князя Александра Михайловича. Но газетчики быстро пронюхали адрес их нового жилища. Теперь от народного гнева убийц спасали вооруженные жандармы и полицейские.

Но каким-то образом во дворец удалось пробраться невысокому, средних лет человеку. Охрана его схватила только возле гостиной, где за роялем музицировал Юсупов. У покусителя отобрали заряженный револьвер.