Игорь Лебедев - Метод римской комнаты

Не желая слушать возражения Бессонова, любовница отложила веер с павлином и, забравшись на стол, принялась одаривать доктора поцелуями. Казалось, его протесты лишь сильнее распаляли генеральшу.

— Арандхати, прекрати, сюда могут войти в любую минуту.

— Именно это и будоражит, верно? — возбужденно шептала гостья. — Решение уже принято. Со дня на день тебе пришлют приказ. Я сделаю тебя падишахом, к тебе будут ходить на поклон все генералы империи.

— Елизавета Силантьевна? — раздался чей-то голос.

Увлекшись соблазнением, женщина не заметила, как в кабинет вошел штабс-капитан, в котором она узнала адъютанта собственного мужа. Увиденная картина явно произвела впечатление на военного.

— Вы же должны быть в Гатчине… — растерянно произнес он. — Я же сам отвез вас на вокзал.

Поправив платье, генеральша спокойно и даже с достоинством слезла со стола. Бессонову также пришлось привести в порядок некоторые элементы костюма.

— Максим Юрьевич, — произнесла Кострова тоненьким голоском. — Рада вас видеть.

— Я привез пакет от вашего супруга…

Штабс-капитан перевел потрясенный взгляд на хозяина кабинета.

— Доктору Бессонову.

Помедлив, адъютант подошел к столу и положил пакет перед Андреем Феоктистовичем. В этот момент женщина схватила со стола бюст и саданула посыльного по затылку. Тот упал.

— Ты с ума сошла! — в ужасе воскликнул доктор, стараясь при этом не издавать слишком громких звуков.

— Он мог все рассказать! — громким шепотом возразила Елизавета Cилантьевна. — Он мог превратить нашу любовь в фарс!

Бессонов опустился на колени и пощупал пульс мужчины, потом проверил зрачки.

— Господи, ты его убила! — простонал он в совершеннейшей растерянности.

— Да, да, убила, хватит причитать.

Казалось, генеральская супруга была нисколько не впечатлена произошедшим.

Вдруг в дверь постучали. Доктор мгновенно вскочил и приоткрыл створку таким образом, чтобы лежащий труп не был заметен из приемной. Стучал Богданов.

— Андрей Феоктистович, мое почтение!

— Здравствуйте, господин Богданов.

— Мы уже собрались…

— Да-да, очень хорошо. Еще буквально пять минут… и мы начнем…

Бессонов закрыл дверь и обернулся к любовнице, склонившейся над трупом…

Воспоминания прервал Ардов:

— Вам бы следовало сдать ее в полицию, Андрей Феоктистович. Но ведь именно через нее вы и влияли на товарища военного министра, и вам очень хотелось сохранить это влияние. Ведь так? Поэтому вы решили оставить преступление в тайне. Но что было делать с трупом?

— Боже, какой ужас! — прошептала Мармонтова-Пекарская.

— Мы доверяли вам! — подала голос Данишевская.

Троекрутов и фон Штайндлер с тревогой переглянулись.

— Сеанс отменять вы не стали, — продолжил сыскной агент. — Слушатели уже пришли. Но как избавиться от трупа? Другой двери нет, за окно не выбросишь — прохожие. И вы решили «пригласить» мертвого штабс-капитана на сеанс.

Бессонов вспомнил, как оттащил кресло в угол и усадил мертвеца. Тот все время заваливался набок, поэтому пришлось оторвать тесьму от портьеры, пропустить ее сзади под мундиром штабс-капитана и приторочить тело к спинке. Арандхати тем временем подтерла газетами следы, убрала бюст в шкаф и натянула мертвецу фуражку по самые глаза. Погасив свечи на столе и часть светильников, доктор пригласил гостей в кабинет. Кое-как представив гостей, для чего пришлось нагородить нелепостей про первый опыт и желание остаться в тени, Бессонов поспешил перейти к самому сеансу.

— Примерно после семи лет между супругами начинаются бесконечные конфликты. Безусловно, каждый брак — структура уникальная, развивающаяся по собственным неповторимым законам, но все же принято считать, что самый пик кризиса отношений приходится именно на седьмой год совместной жизни…

Сейчас доктор сидел на стуле совершенно опустошенный, опустив лицо в ладони. От его былой самоуверенности не осталось и следа.

— Поверьте, я был как в страшном сне! — проговорил он. — Этот труп… сеанс, Арандхати такая спокойная, словно ей все это нравилось. Я хотел признаться!

— Почему же не признались, Андрей Феоктистович? Неужели хотели уберечь репутацию вашей Арандхати?

Доктора передернуло от отвращения.

— Провались она пропадом! — крикнул он. — Эта сумасшедшая баба… вместе со своим генералом! Это из-за нее! Столько смертей! Столько ужасных смертей!

Бессонов опять опустил лицо в ладони и, кажется, заплакал.