Валентин Лавров - Эшафот и деньги, или Ошибка Азефа

Поезд подрагивал на стыках, на душе было спокойно и сладко. На какой-то остановке он вышел размять ноги и заглянул в буфет — выпить под пирожок стопку водки. Его заставил вздрогнуть женский голос:

— Иван Николаевич, какая счастливая встреча!

Азеф медленно, словно опасливо, повернул голову и увидал Зинаиду Жученко, ту самую, с которой некогда познакомился в доме московской красавицы миллионерши Женечки Немчиновой. Зинаида выручила Азефа, пострадавшего от происков нахального графа-атлета Аполлинария Соколова. Сказочную ночь в объятиях Зинаиды Азеф запомнил навсегда.

Разговорились. Выяснилось, что Зинаида тоже едет в Москву. Дальнейший путь решили продолжить вместе. Девица любила острые ощущения не меньше самого Азефа. Она перебралась из своего вагона второго класса в его первый, благо Азеф путешествовал всегда в отдельном купе. Весь вечер они пировали и наслаждались любовными играми.

У Азефа была широкая натура. Он закатывал шикарные кутежи с цыганками, с шампанским и плясками, благо деньжата в его карманах водились немереные. И еще он ведал тайной замочка к женскому сердцу: оно легко открывается при помощи ласки и щедрых подношений. Теперь, испытав прилив страсти, он достал чемодан и вынул бриллиантовое колье:

— Сударыня, этот скромный подарок вам на память!

— Невероятно! — вскрикнула девица, едва не онемевшая от царского подношения. Она снова впиявилась поцелуем в уста щедрого друга.

Веселье закипело с новой силой. Азеф вызвал буфетного лакея:

— Любезный, фрукты и две бутылки французского редерера… нет, тащи три — для ровного счета! — и швырнул деньги.

Зинаида на голое тело надела россыпь бриллиантов, и камни сказочно искрились в свете настольной лампы. Она положила голову на волосатую грудь своего друга и в неудержимом приступе откровенности пролепетала:

— Поклянись, что никому не скажешь!

Азеф нутром ощутил: сейчас последует что-то важное. Он прикоснулся к ее губам:

— Ты, лягушонок, сомневаешься?

Зинаида прижалась влажным ртом к его уху, жарко задышала:

— Представляешь, вот теперь я была в Петербурге, остановилась в «Большой Северной», что напротив Московского вокзала… Итак, я приняла хвойную ванну — для успокоения нервов, готовлюсь ко сну, вдруг стук в дверь. Думаю: «Кого это принесло?» Открываю дверь, глазам не верю: это завалилась в номер моя старая знакомая, эсерка Измайлович, ну, та самая, что дочь артиллерийского генерала. Откуда она пронюхала, что я в «Северной»? Ласковая такая, воркует, сама вино в номер заказала. Кстати, давай еще раз выпьем за нашу любовь!

Выпили, поцеловались. Азеф весь превратился в слух, но делал вид, что эта история с известной террористкой Измайлович, сбежавшей с поселения в Восточной Сибири, его мало интересует.

Зинаида, все больше хмелея, чуть заплетающимся голоском продолжала:

— И что ты думаешь, мой поросеночек? Эта кошка ободранная смотрит на меня наглыми зелеными глазами и мурлычит: «В деньгах, Зин, нуждаешься?» — «Кто ж, — отвечаю, — в них не нуждается!» — «Хочешь по-легкому срубить полтыщи?» — «А что надо сделать?» — «Надо из Москвы в Минск транспортировать пустячок один, в корзиночке лежит, в детское одеяльце завернут!» Меня хрен два проведешь! Я сразу поняла — такие громадные деньги эти проститутки зря не платят. В лоб спрашиваю: «Чего темнишь? Динамит, что ль?» Помотала головой, мычит, как тельная корова: «Н-ну!.. Ты, Зин, вне подозрений, спокойно доставишь!» — «На кого дело ставите? Только говори правду, а то откажусь!» — «Да чё, какой от тебя, душечка, секрет! На Курлова ставим». — «Это минский губернатор, что ль?» — «Да, сатрап, душитель свободы, кровосос и прочее. Отвезти надо бомбу в десять фунтов, не очень тяжело. Только не бросай ее, она с детонатором уже! Доставь, и мы тебе пятьсот рублей от партии эсеров пожертвуем. Откажешь — голову отрежем, у нас это быстро — чик-чик! Держи адрес…»

Азеф лихорадочно соображал: почему вдруг эта встреча в буфете? Случайна ли? Эта неуместная бабья откровенность? Здесь два варианта: или Зинаида круглая дура, или это шуточки Департамента полиции, решившего таким образом проверить своего секретного агента Азефа. В любом случае надо действовать так, как если бы все это было полицейской проверкой, и тут одной пулей можно двух зайцев подстрелить.

Азеф сделал вид, что рассказу не верит, и даже сделал обиженный вид, перешел на «вы».

— Зиночка, поди, вы смеетесь надо мной? Таких историй не бывает! Вы меня дурите!