Борис Сударушкин - Секрет опричника; Преступление в слободе

Автором жития был Епифаний Премудрый – один из первых русских писателей, который вместе со Стефаном Пермским учился в Ростовском Григорьевском затворе. Их связывала многолетняя дружба, Стефан сам рассказывал Епифанию о своей жизни среди зырян, так что есть все основания считать житие достоверным источником.

Следующее письменное свидетельство о Золотой бабе принадлежит митрополиту Симону, который в своем послании пермичам, написанном в 1510 году, укорял их, что вместо истинного, христианского Бога они поклоняются Золотой бабе и другим идолам. Из этого сообщения, как оно ни лаконично, можно сделать вывод, что к этому времени Золотая баба еще обитала на Югорской земле.

После упоминания Золотой бабы в письме митрополита Симона прошло семь лет, когда в Польше вышла книга ректора Краковского университета Матвея Меховского «Сочинение о двух Сарматиях», где автор, описывая бескрайние просторы Московского княжества, сообщал изумленным европейским читателям: «За землею, называемою Вяткою, при проникновении в Скифию, находится большой идол Златая баба. Окрестные народы чтут ее и поклоняются ей; никто, проходящий поблизости, чтобы гонять зверей или преследовать их на охоте, не минует ее с пустыми руками и без приношений; даже если у него нет ценного дара, то он бросает в жертву идолу хотя бы шкурку или вырванную из одежды шерстину и, благоговейно склонившись, проходит мимо».

Сам Меховский не бывал в Сибири и Золотую бабу в глаза не видел. Неизвестно и то, из каких источников он взял свидетельство о ней, но можно предположить, что о Золотой бабе сообщили полякам русские дипломаты, хваставшиеся перед иностранцами богатством и обширностью своего государства.

Прошло еще три десятилетия, когда в Европе, в 1549 году, вышла книга «Записки о Московии», написанная Сигизмундом Герберштейном – послом императора Священной Римской империи Максимилиана Первого. Интересно, что автор закончил работу над книгой еще в 1519 году, почти одновременно с выходом книги Меховского, но долгие годы она оставалась неизвестной читателям. Эту задержку объясняют по-разному, в том числе и тем обстоятельством, что записки Сигизмунда Герберштейна – это воспоминания шпиона, который, воспользовавшись дипломатическим статусом, собирал разведывательные данные о Русском государстве. В пользу этого предположения говорит та настойчивость, с которой Герберштейн рвался в Россию. В первый раз он приехал с целью склонить царя Василия Третьего к союзу с Польшей против Оттоманской империи. Целых три года ушло у Сигизмунда Герберштейна на выполнение этой миссии, но она так и не увенчалась успехом. Спустя несколько лет он опять приехал в Московию с заведомо невыполнимым поручением, и опять использовал поездку, чтобы изучать русские летописи, встречаться с бывалыми людьми, купцами и государевыми дьяками. Называли и конкретных людей, которые помогли Герберштейну в составлении его книги – посольских толмачей Григория Истому и Василия Власова. Возможно, именно они нашли и передали ему уникальный сборник «Русский дорожник», из которого Сигизмунд Герберштейн взял сообщение о Золотой бабе:

«За Обью, у Золотой бабы, где Обь впадает в океан, текут реки Сосьва, Березва и Данадым, которые все начинаются с горы Камень Большого пояса и соединенных с нею скал. Все народы, живущие от этих рек до Золотой бабы, называются данниками князя Московского. Золотая баба, то есть Золотая старуха, есть идол у устьев Оби, в области Обдоре, на более дальнем берегу… Рассказывают, или, выражаясь вернее, болтают, что этот идол Золотой бабы есть статуя в виде старухи, которая держит сына в утробе, и что там уже виден другой ребенок, который, говорят, ее внук. Кроме того, уверяют, что там поставлены какие-то инструменты, которые издают постоянный звук вроде трубного. Если это так, то, по-моему мнению, ветры сильно и постоянно дуют в эти инструменты».

В этом месте Марк прервал археолога:

– Данное Герберштейном описание Золотой бабы ничуть не похоже на рисунок в тетради геолога Щелыкова.

– «Записки» Сигизмунда Герберштейна были снабжены картами. На одной из них имелось изображение Золотой бабы в виде женщины в длинном платье и с копьем в руке. В последующих изданиях той же книги Золотую бабу изображали в царственных одеждах, с короной на голове, сидящей на троне с ребенком на левой руке и жезлом в правой – то есть именно так, как нарисовал ее геолог Щелыков. Сразу после описания Золотой бабы Герберштейн замечает: «Все то, что я сообщил доселе, дословно переведено мною из доставленного мне „Русского дорожника“. Хотя в нем, по-видимому, и есть нечто баснословное и едва вероятное, как, например, сведения о людях немых, умирающих и оживающих, о Золотой бабе, о людях чудовищного вида и о рыбе с человеческим образом, и хотя я сам также старательно расспрашивал об этом, но не мог указать ничего наверное от какого-нибудь такого человека, который бы видел это собственными глазами. Впрочем, они утверждали на основании всеобщей молвы, что это действительно так».