Роберт Гулик - Призрак в храме

Первая госпожа перестала тереть тушь в ту-шечнице и подала знак мужу, что все готово. Судья смочил кисть, поддернул правый рукав и одним сильным, плавным движением написал иероглиф «долгая жизнь» высотой в почти четыре чи 3 3 Чи — мера длины, составляющая приблизительно 30 см. .

Старшина Хун, ожидавший на мосту, пока судья освободится, вошел в беседку.

— Замечательно получилось, ваша честь! — воскликнул он.

— Я хотела иметь этот приносящий счастье иероглиф, написанный рукой господина, — со счастливой улыбкой сказала, обращаясь к Хуну, Первая госпожа. — Сегодня вечером мы повесим его на стене в столовой.

Вторая и Третья жены подбежали к ним, чтобы тоже полюбоваться иероглифом, и радостно захлопали в ладоши.

— Ну что ж, — улыбаясь, сказал судья, — надпись не могла быть неудачной, поскольку моя Первая госпожа разводила тушь, а вы обе готовили красную бумагу и кисть. Теперь мне нужно удалиться, чтобы осмотреть заброшенный храм. Вчера ночью там подрались бродяги. Если будет время, я зайду к настоятельнице Приюта отшельника и сообщу ей, что намереваюсь установить постоянный пост стражи на холме.

— Пожалуйста, сделайте это! — обратилась к нему Вторая госпожа. — Ведь настоятельница со служанкой в Приюте совсем одни.

— Постарались бы вы убедить настоятельницу перебраться в город, — заметила Первая госпожа. — Здесь есть два или три пустых храма, где она могла бы поселиться. Тогда ей не пришлось бы ходить так далеко, чтобы обучать нас составлять букеты.

— Сделаю, что смогу, — пообещал судья. (Его жены любили настоятельницу, которая

ПРИЗРАК В ХРАМЕ- 77 была одной из их немногих близких подруг в Ланьфане.) — Может быть, я задержусь, но вы все равно будете заняты весь день, принимая жен знатных горожан, приходящих с поздравлениями. Постараюсь вернуться как можно раньше.

Жены проводили его до выхода из сада.

Большой официальный паланкин судьи Ди с восьмью крепкими носильщиками стоял наготове в переднем дворе. Там же ждал его и начальник стражи с десятью стражниками. Судья вместе со старшиной Хуном сел в паланкин.

Когда их несли к восточным воротам, старшина спросил:

— Почему убийце понадобилось отрубать жертвам головы, ваша честь? И зачем нужно было подменять тела?

— Дело в том, старшина, что хотя убийца — или убийцы! — ничего не имел против того, чтобы в одной из жертв узнали Сэн Саня, по какой-то неизвестной причине он не хотел, чтобы нашли тело Сэн Саня. При этом он хотел скрыть, что было совершено еще одно убийство и кем была вторая жертва. Но возможны и другие, менее очевидные причины. Но не будем сейчас ломать над этим голову. Прежде всего нам нужно найти тело Сэн Саня и голову второй жертвы. Должно быть, они спрятаны где-то в заброшенном храме или вблизи него.

Когда кортеж проходил через восточные городские ворота, несколько бродяг, слонявшихся по улице возле лавочек и ларьков, направились за ним следом, желая узнать, что происходит. Но начальник стражи поднял кнут и велел им не соваться не в свое дело.

Немного дальше показалась арка из резного камня у подножия поросшего деревьями склона; сразу за ней начиналась лестница, ведущая на вершину холма. Начальник стражи и его подчиненные спешились. Пока носильщики опускали паланкин, судья быстро сказал старшине:

— Имей в виду, Хун, наши люди не должны точно знать, что мы ищем. Я прикажу им искать большой ящик или что-нибудь вроде этого. — Судья спустился с паланкина и с сомнением посмотрел на крутую лестницу. — Тяжеловатый подъем в такой жаркий день!

— Почти двести ступеней, ваша честь. Но это самый короткий путь. За храмом есть тропинка, которая спускается прямо к дороге, а оттуда совсем недалеко и до северных городских ворот. Если идти с той стороны, то чтобы добраться до вершины холма, потребуется примерно час. Этой тропинкой пользуются только охотники и дровосеки. Голодранцы, ночующие в храме, поднимаются здесь.

— Отлично!

Судья приподнял полы своего платья и начал подниматься по широким, иссеченным ветрами каменным ступеням.

На полпути, заметив, как тяжело дышит старшина, судья сделал короткую остановку. Поднявшись на самый верх, они увидели заросшую травой поляну среди высоких деревьев, а прямо за ней высокую стену с тройными храмовыми воротами из серого камня. Над средней аркой многоцветной мозаикой были выложены три иероглифа Цзы Юнь Су — «Храм Пурпурных облаков».