Олег Петрович-Белкин - Настоат

Друг, не печалься: впереди – сюрприз, светлая часть нашей истории. Прости меня, это была иллюзия, фокус, обман – психологический эксперимент в некотором роде. Моя фантазия сыграла с тобой злую шутку. Все могло быть так, как я только что описал – могло быть, если бы не одно «но»: я не тот, что был прежде. Сколько раз в своем воображении я рисовал именно эту развязку событий! К ней я готовился, ее представлял, до поры до времени предпринимал все, чтобы она стала явью. Задумал этот нелепый переворот, подговорил Настоата, организовал отсутствие Радамеса и преторианцев… И все ради того, чтобы произнести ту самую, величественную, заветную фразу: «Браво, Деменцио, ты победил!» Боже, как глупо!

Но нет! К счастью или сожалению, метаморфозы не прошли даром – я отступил от заранее предуготованного, намеченного плана. Ничего из того, что описано мной выше, в реальности не происходило. Все было иначе, хотя результат, что уж греха таить, в целом оказался таким же. В целом – но не в деталях, а Дьявол, как известно, кроется именно в них. Уж это я знаю не понаслышке.

И теперь я расскажу тебе, дорогой, милый Читатель, что случилось в Тронной зале на самом деле. Слушай!

Конечно, при моем появлении Дункан действительно пошел на попятную. Бросил шпагу и добровольно сдался на милость победителя. Но отнюдь не потому, что я был всесилен, а он – беспомощен и жалок. Напротив, держался довольно достойно. И уж тем более не из-за того, что я якобы запугал его своим видом. Нет! Он внутренне понимал, что дело проиграно: я перед ним, внизу – вооруженные до зубов преторианцы. Но самое главное, наверное, совесть – она кричала в нем во весь голос: нельзя просто так взять и убить двух человек, даже если искренне их ненавидишь. Человеческая природа слишком сильна, она не позволит вытворить подобную штуку, к какой бы высокой цели ты ни стремился.

Ад родился в душе Дункана Клаваретта, и мучительный, неугасимый огонь отныне ежечасно будет жечь его до последнего вздоха… Так, по крайней мере, мне поначалу казалось.

И вот я стою посреди тускло освещенной, залитой кровью Тронной залы, пристально глядя в глаза моему давнему оппоненту. Пожалуй, даже врагу. Усмехаясь, он достает яд из кармана – фиолетовый пузырек, похожий на плод смоковницы.

– Живым меня не возьмете! Офицер умирает стоя!

Балаган, маскарад и двуличие! Юморист чертов.

– Что ж ты тогда бросил свою шпагу? Дрался бы до конца!

– Не хочу убивать еще одного человека.

В присутствии двух трупов ухмыляться мне кажется высшим кощунством. Поэтому говорю серьезно, сосредоточенно, безо всякой издевки:

– Ты бы меня и не убил. Я сильнее, ловчее и намного умнее… Ладно, не время меряться честью. Убери яд! Никто тебя арестовывать не собирается.

Внутренне содрогаясь (да-да, я не столь хладнокровен, как мне бы хотелось!), тяжело дыша и потея, с ужасом осматриваю тела Курфюрста и Лисаветта. У первого на лице – успокоение и просветление, смирение перед надвигающейся вечностью; у второго – некое подобие улыбки. Надеюсь, они не мучились перед смертью…

Вновь обращаюсь к притихшему Дункану Клаваретту:

– Кретин! Нужно было просто отстранить Курфюрста от власти, отправить его на покой. На почетную пенсию. Таков был мой замысел! Живодер! – Не в силах более сдерживаться, кричу я. – Кто из вас олух – ты или Настоат? Или оба?

– Настоат был заодно с вами?

– Естественно! Но убийства я не планировал, твари! Хотя и предполагал, что оно может свершиться – даже представлял, что́ в этом случае делать…

Дункан заливается смехом. Смеется во дворце, преисполненном смертью! Низость… Похоже, насчет угрызений совести я сильно преувеличил.

– Ну уж прости, Деменцио! А как могло быть без убийства? Чтобы ты пришел и арестовал меня на глазах у Курфюрста? Нет! Если ты действительно организатор переворота, то твой план с самого начала был идиотским – он прямиком вел к пролитию крови. Получается, ты соучастник: не я убил Принцепса и Лисаветта. Мы вместе убили! А точнее, втроем – с Настоатом.

Я закрываю глаза. К сожалению, возразить нечего. Я был слепцом, а теперь, из-за Дункана, стал душегубом… Впрочем, кого я обманываю? У меня длинный послужной список: Ноэль Майтреа, Тиориаск (да, это самоубийство, но все же!), сотни тысяч жертв моей и курфюрстовой тирании. И вот умерщвлен Государь, вместе с ним – Лисаветт, несчастный, безобидный, от коего никто никогда не слышал грубого слова. Еще два убийства – это последняя капля…