Олег Петрович-Белкин - Настоат

– А теперь, господа, прошу освободить людей Дункана Клаваретта – они тоже жаждут присоединиться к веселью. И уберите, пожалуйста, трупы – один сбросьте в сточную яму, а второй приготовьте к торжественному погребению. Только смотрите в оба, не перепутайте – не то будет скандал на все Ландграфство, а может, и на весь мир. Впрочем, скоро эти понятия станут тождественны, равнозначны. – Я подмигиваю и улыбаюсь. – Идите, друзья! А мы с Его Величеством обсудим грядущие перемены. Возрадуйтесь – Золотой век наступает!

Гвардейцы, громко переговариваясь, покидают Тронную залу. За ними, не кланяясь ни мне, ни Дункану Клаваретту, выходит и капитан Радамес. Дерзко! Будем воспитывать.

Оборачиваюсь к Начальнику следствия. Ах да, я хотел сказать – Государю.

– Ну вот и все, глубокоуважаемый соратник! Поздравляю! Ваша сокровенная мечта исполнилась: вы – Великий Курфюрст, Суверен, Принцепс. Видите, если слушать меня, то все будет прекрасно. А коли вздумаете сопротивляться – как и обещал, задушу, загрызу, разорву в клочья. И мне это будет лишь в удовольствие, ибо тело мое, змеиная ипостась, изголодалась по человеческой крови. Не будите ее понапрасну.

Дункан испуганно кивает.

– Скажите, зачем?.. Почему? Почему прикрыли меня, не арестовали, не убили? Почему сами не взошли на престол?

– Резонный вопрос! Высшие материи вам не понять – поэтому отвечу просто: вы всегда были мне симпатичны. Да, ранее я это скрывал – были свои причины. К тому же, прежний Курфюрст был сторонником паритета, системы сдержек и противовесов – вот я и играл свою роль. А сейчас – скинул маску.

Но давайте поговорим обо всем после. Вам нужно выспаться, отойти от потрясений. Отдохните, а затем – ступайте володеть миром. Очень многое предстоит совершить. Вместе мы установим Царствие Божие на Земле. И не забудьте сообщить Иненне, что она – Королева!

Дункан, покачиваясь и шаркая ногами, выходит из Тронной Залы. Он полностью сломлен: снаружи – человеческая оболочка, внутри – пустота. Сегодняшняя ночь высосала из него жизнь – и не говорите, что это я приложил к злодеянию руку. Нет, это был его собственный выбор!

Что ж, теперь – о насущном. Читатель, тебя я уважаю больше, нежели ничтожного Клаваретта – поэтому дам честный ответ на его глупый вопрос.

Почему я сделал его Курфюрстом? Естественно, не потому, что он мне «симпатичен» – ибо не может букашка вызывать симпатию у духа, высшего существа. Почему же тогда? А ты сам не догадался? Все просто! Отныне у меня такая власть, какой не было никогда прежде. Зачем становиться Принцепсом, коли можно управлять Государем? Я – в его сердце, страхах, помыслах и желаниях. Мне претит первая роль: к чему она, если можно скрываться в тени, дергая Дункана, словно марионетку?

Прежний Курфюрст, при всех его изъянах, был личностью, человеком. Порой он проявлял самостоятельность и щепетильность, спорил со мной, сопротивлялся, не поддавался обману и манипуляции. По большому счету, я всего лишь раз продавил свою волю – в случае с казнью Ноэля Майтреа. Да, это было самое важное событие в судьбе Города, пустившее его историю в нужное мне русло. Однако повторю – более мне похвастаться нечем! А к концу жизни Курфюрст и вовсе отпал от меня, разумом своим, душой обратившись к Великому Архитектору. Нестерпимо! За это предательство он и поплатился – а вовсе не за то, что предпочел мне Дункана Клаваретта.

В общем, у Лая Иокасто всегда был внутренний стержень; за это я его уважал и уважаю, пусть и посмертно. Он никогда не был моей куклой. А ты, Дункан, – будешь! С сего утра ты – лишь послушное орудие в моих царских руках. Жестокие удары судьбы, волны народного гнева, внешние невзгоды – все это будет бить по тебе, тогда как я, сокрытый от чужих глаз, с упоением извиваясь во тьме, буду просто и бесхитростно править.

Ты еще не понял, дорогой Клаваретт, но отныне и до самой твоей смерти: моя мысль – твое слово, моя воля – священный закон.

А теперь взгляни мне в глаза, Читатель! Что в них ты видишь? Пора раскрыть карты – время признаний: да, мне доставляет гораздо бо́льшую радость править душой человека, нежели считаться хозяином Города.

Дункан раздавлен и уничтожен. А значит – на очереди ты, приятель. Аккуратно! Скоро я приду за тобою.

А пока – встречайте новый порядок! Он дан вам отныне – навечно.

Браво, Деменцио, ты победил!

Что, Читатель, ты испуган, зол, расстроен, разочарован? Грустно? И мне тоже! Неужто я – такое чудовище и ничем не отличаюсь ни от Настоата, ни от Дункана Клаваретта? И да, и нет – точного ответа я не знаю; решать тебе, ибо на абсолютную истину я не претендую.