Мэтью Перл - Тень Эдгара По

Вскоре французы сообразили, что я провел их, свесились с перил и сразу увидели меня. Я улыбнулся, приветливо помахал им и бросился к служебной двери.

Увы, торжествовал я недолго. Дверь, ведшая обратно на лестницу, не поддавалась, сколько я ее ни пинал, сколько ни бубнил: «Господи, только не это!»

Вероятно, замок каким-то образом защелкнулся. Тогда я отчаянно забарабанил по двери в надежде, что меня выпустит кто-нибудь из посетителей.

Французы мигом оценили ситуацию. Один из них поспешил к лестнице, другой наблюдал за мной, словно демон тьмы. «Если, — прикинул я, — первый француз по лестнице доберется до двери, мне не уйти». Вытянув шею, я смотрел на группку почтенных дам, выходивших на площадку; я лелеял слабую надежду, что дамы на несколько мгновений задержат француза; что за это время в голове моей оформится план спасения.

Второй француз перегнулся через перила, застыл в опасной позе; ни одно мое поползновение не укрылось бы от него. Очередная моя попытка достучаться до кого-нибудь из посетителей провалилась; я шагнул к перилам и посмотрел вниз, оценивая шансы угодить в прыжке на спасительные древесные кроны. И вдруг взгляд мой упал на знакомое лицо!

— Бонжур! — выдохнул я.

Она подняла глаза, посмотрела на меня, перевела взгляд на моего демона и скомандовала:

— К двери, быстро!

— Дверь заперта с другой стороны. Откройте ее, мадемуазель! Вы должны мне помочь…

— Назад! Ближе к двери, сударь… еще ближе.

Я сделал как было велено. Мой преследователь свесился через перила, чтобы не выпускать меня из виду.

Бонжур глубоко вдохнула и вдруг взвизгнула:

— Он сейчас прыгнет!

И отчаянно замахала в сторону моего француза, который теперь почти висел на высоте в сто восемьдесят футов. На галерее раздались крики, француз побледнел как полотно. Любители панорамных видов из лучших побуждений подхватили незадачливого преследователя под мышки и буквально вдавили в перила. Посетители, которые еще только поднимались на смотровую площадку, также услышали о намеченном самоубийстве; они утроили скорость, увлекая обратно наверх первого француза, как раз достигшего выхода на лестницу.

— Мадемуазель, вы поистине гениальная женщина! А теперь откройте дверь!

Бонжур шагнула на лестницу, и вскоре послышался щелчок задвижки. Готовый рассыпаться в благодарностях моей спасительнице — пожалуй, единственной не равнодушной ко мне женщине, — я выскочил на волю. И почти напоролся на дуло миниатюрного револьвера.

— Настало время пойти со мной, сударь, — проворковала Бонжур.

До конца пути Бонжур не проронила более ни слова. Возле гостиницы «Барнум» она развязала мне руки и ноги, предварительно ею же и связанные, и буквально втолкнула меня в холл. Барон поджидал в номере.

— Он был с этими двумя, — сообщила Бонжур. — Они держались вместе, точно рука и перчатка. Мне удалось их разлучить, но, пожалуй, они и на расстоянии общались посредством какой-нибудь системы сигналов.

— А кто они, эти негодяи? — смущенно спросил я. — Не хотелось бы снова с ними столкнуться.

— А не вы ли мило проводили с ними время в колонне?

— Мадемуазель, они гнались за мной! А вы меня спасли!

— Это вышло случайно, — заверила Бонжур. — Быть может, они и за Дюпоном охотятся.

— Исчезни, детка, — раздраженно распорядился Барон. Прежде чем оставить нас одних, Бонжур бросила на меня сочувственный взгляд.

Барон поднял бокал шерри-коблера.

— В здешнем коблере, к сожалению, вода чрезмерно преобладает над хересом. Но по крайней мере кровать с пологом, что в Америке считается роскошью. Не обращайте внимания на мадемуазель. Она вбила себе в голову, будто зависит от меня, потому что я когда-то спас ее; на самом деле все наоборот. Если она надумает сбежать или попадет в беду, банкротство мне обеспечено. Не советую недооценивать ее, гм, навыки и умения.

Бюро было завалено исписанными листами бумаги.

— Здесь, братец Квентин, — Барон горделиво и хитро ухмыльнулся, — все разложено по полочкам. Скоро, очень скоро любопытствующие — и вы, в том числе, братец Квентин, — получат ответы на свои вопросы; скоро ситуация прояснится. Остались последние штрихи. Балтиморцев ждет великолепная презентация. Одно плохо, — Барон подался ко мне, — есть угроза, что вместо шлифовки моей блистательной, судьбоносной лекции я буду вынужден отбиваться от разных нежелательных лиц. Итак, братец Квентин, кто они? Кто эти двое? С кем застукала вас Бонжур? И что за дела у вас с ними — у вас и у Дюпона?