Вадим Сухачевский - Тайный суд

– За что?.. Уй, не надо, ребятки!.. Да вы что же?! Что же вы это?! – но через мгновение там, внизу, все стихло.

Так же тихо было и в зале.

– Ты счастлив, брат Кудим? – спросил император.

– Что с ним? – поинтересовался тот.

– Это уже не важно, брат Кудим. Главное – его больше нет и не будет никогда. Теперь от тебя требуется ответ: ты – счастлив?

– Я… – проговорил тот. – Я не знаю…

Был он в эту минуту тих и потерян. И тихо и потерянно шелестела толпа, вдруг расступившаяся вокруг него.

– А ведь я вас предупреждал, братья мои, – изрек своим скрипучим голосом император, – холодным надо потреблять это блюдо. Оттого тот тифлисский семинарист, не к ночи будь он помянут, до сих пор жив, здоров и даже по-своему счастлив, ибо не будет терзать себя разочарованием, что его недруг получил не по полной. «Нет человека – нет и проблемы» – так он, кажется, говорил. Мудрейшая мысль! Вы же, дети мои, так же, как брат наш Кудим, до конца дней своих будете бичевать себя мыслью: слишком легка, мол, участь оборотня, а неведение об этой его участи будет подогревать ваш душевный жар. Нет уж! Анабузык – и все дела! И жуйте себе капустку! Эй, капустку в зал!

При этих его словах целый строй уродцев внес в зал бадьи с квашеной капустой на серебряных подносах.

– Жуйте, жуйте, братья мои! – приглашал подданных свинорылый король. – Жуйте с холодными головами! Никакого оборотня нет, ибо его никогда и не было! И главное – будьте счастливы!..

Кто-то принялся жевать, кто-то отстранялся. И у тех, и у других счастья на лицах не было.

Свинорылый перевел взгляд на Юрия:

– Что-то не вижу счастья на твоем лице, Васильцев, – сказал он. – А ведь ты и твоя подруга, вы должны быть счастливее других, ибо вожделенная вами справедливость, уверяю вас, только что восторжествовала. Как там у вас? Камень, палка, веревка…

– Трава, страдание… – машинально закончил Васильцев.

– Вот-вот! Были там и камень, и веревка, и страдание. Было кое-что и похуже, тошно даже говорить… Или вам столь уж необходимо было видеть все это воочию? Тогда чем вы по сути отличаетесь от того самого оборотня, про которого давно пора уже забыть. Забыть, жевать капустку и быть счастливыми!

– Но… – Васильцев не сразу нашелся с ответом. – Но все должно быть открыто – лишь тогда справедливость…

– Ах, опять он – это слово! – перебил его скрип жерновов. – Сколько уже можно говорить? Смысла в нем не больше, чем у прожеванной капустки. Вот зря, зря ты ее не ешь, брат Васильцев, сразу мир проще и яснее увиделся бы!.. Ну хорошо, если ты о ней, о справедливости, то разыграем специально для тебя комедию в трех актах. Итак, акт первый. Где там у нас майор Чужак? Кажется, я только что его видел.

При звуке этой фамилии у Юрия сжалось сердце.

Монарх хлопнул в ладоши. Тут же раздался звук чеканных шагов, и перед двумя повелителями предстал майор Чужак собственной персоной:

– По вашему приказанию, майор государственной безопасности Чужак! – щелкнув до блеска начищенными сапогами, отрапортовал он.

– Да, Чужачок, – кивнул свинорылый король, – мы же давно знакомы, так зачем, я не понимаю, столько шуму? Мы тут люди тихие.

– Виноват, ваше… Виноват, сир!

– Кстати, Чужачок, просьба твоя была исполнена: нарком Ежов, о котором ты так настоятельно просил, висит-таки на дереве во дворе дома скорби с тою самой табличкой на шее. Тебя интересует, как это все было проделано?

– Никак нет! – щелкнул каблуками Чужак. – Меньше знаешь – дольше живешь!

– И тебя не трогает, что так и не откроется весь груз его преступлений? А ведь в сравнении с ними наш Лунный оборотень, только что в муках отошедший в мир иной, – не более, чем заплутавший мальчишка.

– Чего там? – ответил Чужак. – Висит – и пущай себе там и висит.

– Разумный, разумный ответ. Почти как у этого вашего усатого: «Нет человека – нет проблемы». Я бы сказал, с таким подходом к делу далеко пойдешь, Чужачок… Если бы только не одно маленькое «но». Однако к этому «но» мы со временем еще вернемся. А пока… Пока поведай, с чем ты на сей раз пожаловал, майор Чужак, у меня всякий раз просто сердце радуется, когда тебя слушаю.

Чужак вытащил из кармана узелок и развязал его. Все вокруг сразу заискрилось от сияния самоцветов.

– Камушки! – вожделенно произнес свинорылый.

– Камушки! – скрипнул смуглолицый. Один камень он даже облизнул и потом зажевал капусткой. – Ну и поведай нам, драгоценный Чужачок, какова судьба твоих камушков на этот раз.