Вадим Сухачевский - Тайный суд

– Слава труду! – поддержал ее лейтенант.

Чокнулись.

Катя взяла завидный темп – за десять минут под нехитрые тосты чокались раз пятнадцать. Наконец сержант Синичкина направила разговор в нужное русло:

– А ты, Сенечка, я слыхала, под самим майором товарищем Чужаком служишь?

– Точно так. Беззаветный, скажу я тебе, человек! Но только об этом – тсс!

– Ясно, что – тсс, чай, не маленькая.

– То-то! А товарищ Чужак теперь во всем лично Самому отчитывается.

– Ух ты! Ежову, что ль? Николай Иванычу?

– Не, Ежов – всё, хана ему вроде. Только тсс!

– Ох ты, мамочки! И кто ж заместо его?

– Товарищ Берия Лаврентий Павлович.

– Это в очках который?

– Не в очках – в пенсне. Потому как культурный человек, видать, зрение попортил по ученому делу.

– Бедненький… А ты с товарищем Чужаком все троцкистов изводишь?

– Сейчас – другое. Вышли на глубоко законспи… законспе… в общем, на целую организацию. Тайный Суд называется. Самое звериное логово. Он, этот Тайный Суд, чекистов мочит. Слыхала, что с Буцисом и Ведренкой сотворили?

– Ох ты, свят, свят!.. Прости, опять прилипло поповское… Опасное, наверно, задание?

– А ты думала? Вон, помнишь, Непомирайко с Негорюевым?

– Не дай-то господь… Тьфу ты черт, снова!.. Но ты уж у меня смотри, я, ежель чего, переживать буду, ушки у тебя красивые, махонькие.

– Это уж как партия прикажет.

– Да, такая у вас, у родимых, служба. Отчаянные вы мои головушки!.. И как же вы про этот Тайный Суд раскопали?

– Да вот Призрак один завелся…

– Да ты что! Так прямо и призрак? Аж на душе зябко…

– Не настоящий призрак, не боись. Агентурный псевдо… псивдо… Кликуха, в общем, такая.

– Рецидивист?

– Наверное.

– Когда ж вы, мои милые, всю эту нечисть искорените, чтоб не мешала людям социализм строить?

– Не сомневайся, ужо искореним! Не сразу только…

– А чего ж тянуть?

– Да тут такое дело… Только ты – тсс!

– Могила!

– А задумал товарищ Берия этот Тайный Суд под себя приспособить – чтоб он врагов народа карал, во как!

– Что-то лепишь ты, Сенечка. Вам что, «троек» мало – троцкистов карать?

– «Тройка» – не то. Так злыдни больно легко отделываются: маслину в затылок – и поминай как звали. А вот прикинь: висит какой-нибудь троцкистско-бухаринский злыдень на дереве, и на шее у него табличка какая-нибудь эдакая.

– Как у Буциса?

– Во-во. Конечно, для всякой мелкоты и «тройки» вполне довольно, а ежели ты – навроде наркома?.. Красиво мыслит товарищ Берия, вот что значит в гимназиях обучался.

– Наркома? Не больно-то?

– А чё? Хоть бы даже этого нашего прошлого.

– Ежова?! Николай Иваныча?! – ужаснулась сержант Синичкина.

– А что, он заговоренный, Николай Иваныч твой? Очень даже ему место с такой табличкой. Мне товарищ Чужак самолично намекал; а ему, Чужаку, – кто? Улавливаешь?

– И что ж, ты задание такое получил?

– Что-то я заболтался тут с тобой, – вдруг посерьезнел лейтенант.

– Так я же – тсс!

– Ну и хорошо, что – тсс! Проехали. Какое Родина поставит задание – такое и выполню [18].

– И с Ежовым тоже?.. Все, все, молчу! Я ж, Сенечка, только за тебя боюсь. Тебе-то самому не стрёмно?

– Ох, скажу я тебе… Бывает, всю ноченьку глаз не сомкну!

– А ты, Сенечка, выпей еще для храбрости. Молодец, вот так! И еще одну! Полную!.. Давай еще – Бог троицу любит!.. Ну, ты как, Сенечка?

– Вот щас – порррядок! Полный порррядок! Самое то! И нет таких пррреград, которые бы большевики…

Раздался грохот. Юрий выглянул из-под одеяла. Лейтенант лежал лицом на столе. Потом с нечеловеческими усилиями он приподнял голову и, устремив перст к потолку, произнес одно только слово:

– Спиногрызы! ..

– Ты про что, Сенечка?! – спросила сержант Синичкина.

– Спиногрызы, вот! – повторил лейтенант и погрозил пальцем потолку.

– Какие такие спиногрызы?

– Вот такие вот! Страхолюдные! Сила у них какая – знаешь?! Вроде одну капустку жрут, а – силища! Думаешь, мы с товарищем Чужаком пальцем деланные? Ошибаесся! Потому что – спиногрызы!.. – и пьяные слезы потекли по его лицу.

С каждой минутой его слова все более утрачивали сходство с человеческой речью, но у Кати, кажется, получалось вытянуть из него что-то хоть немного осмысленное. Юрий понял только одно: что у майора Чужака давно уже налажена связь с этими самыми спиногрызами ; именно в них майор и лейтенант Сенечка рассчитывали найти защиту. И тропа к этим спиногрызам уже, кажется, была ими проложена.

Говорил лейтенант все тише, Юрий уже не слышал почти ничего из его бормотания, но Катя продолжала терпеливо с ним работать, и вроде бы не без успеха.