К. Сэнсом - Горбун лорда Кромвеля

— А что он имел в виду, когда процитировал Евангелие?

— Одному Богу известно. Я же говорю, этот человек не в своем уме.

С этими словами приор повернулся и открыл калитку. Вслед за ним мы вошли в сад, где среди голых колючих ветвей цвело несколько зимних роз. Я обернулся, но хромоногий монах уже скрылся из виду. Однако воспоминание о его горящем взоре заставило меня содрогнуться.

Приор постучал в дверь, и она незамедлительно распахнулась. На пороге стоял здоровенный малый в синем одеянии монастырского служки. Он обеспокоенно скользнул взглядом по нашим лицам.

— Эти господа прибыли из Лондона по поручению главного правителя, — сообщил приор. — Они желают срочно видеть аббата. Он дома?

Служка согнулся в почтительном поклоне.

— Вы прибыли по поводу этого ужасного убийства, господа, — пробормотал он. — К сожалению, нас никто не предупредил о вашем приезде. Аббат Фабиан еще не вернулся, хотя мы ожидаем его с минуты на минуту. Но входите, прошу вас.

Он провел нас в просторный зал, обшитый панелями, на которых были изображены охотничьи сцены.

— Полагаю, вам будет удобнее подождать в приемной, — предложил приор.

— А где сейчас доктор Гудхэпс?

— В своей комнате наверху.

— Прежде всего, мы поговорим с ним.

Приор кивнул служке, и тот провел нас по широкой лестнице на второй этаж. Остановившись у закрытой двери, приор громко постучал. До нас донесся приглушенный возглас, затем звук поворачиваемого в замке ключа. Дверь со скрипом распахнулась, и какой-то бледный растрепанный человек недовольно уставился на нас.

— Приор Мортимус, — произнес он визгливым голосом, — зачем так колотить в дверь? Вы меня испугали.

Губы Мортимуса тронула сардоническая усмешка.

— Неужели? Примите мои извинения. Но вы в полной безопасности, любезный доктор. Лорд Кромвель прислал нам своего эмиссара, который намерен расследовать свершившееся преступление.

— Доктор Гудхэпс? — осведомился я. — Я — Мэтью Шардлейк, посланник лорда Кромвеля. Он направил меня сюда, получив ваше письмо.

Доктор минуту помедлил, потом шире распахнул дверь и позволил нам войти в свою спальню. То была довольно просторная комната с широкой кроватью под пологом и толстыми подушками, лежавшими прямо на полу и заменявшими кресла. Единственное окно выходило в шумный внутренний двор. На полу громоздилась целая гора книг, на вершине которой чудом держался поднос с кувшином вина и оловянными кружками. В очаге горел огонь, и мы с Марком разом устремились туда, так как промерзли до костей. Я повернулся к приору, который стоял в дверях, не спуская с нас обеспокоенных глаз.

— Спасибо, брат. Надеюсь, вы будете настолько любезны, что сообщите нам, когда прибудет аббат, — сказал я.

В ответ приор молча поклонился и удалился прочь.

— Во имя нашего Спасителя, заприте скорее дверь, — взвизгнул старый доктор, нервно ломая руки.

Он издал столь глубокий вздох, что его седые редкие волосы взметнулись в воздух. Черное священническое одеяние Гудхэпса было измято и покрыто пятнами, а по аромату, распространяемому его дыханием, нетрудно было догадаться, что он изрядно накачался вином.

— Так значит, лорд Кромвель получил мое письмо? Хвала Всевышнему! Я боялся, что письмо будет перехвачено! И сколько же человек прибыло с вами?

— Нас всего двое. Вы разрешите мне сесть? — спросил я, осторожно опускаясь на одну из подушек.

Стоило мне сесть, как согбенная спина испытала огромное облегчение. Как видно, господин Гудхэпс лишь в этот момент заметил мое увечье. Он перевел взгляд на Марка, который как раз отстегивал от пояса перевязь с мечом.

— Я вижу, юноша вооружен. Он сумеет защитить нас?

— Сумеет, если возникнет такая необходимость. А вы уверены в том, что нам понадобится защита?

— Еще бы, сэр. После того, что здесь случилось… Я не сомневаюсь, господин Шардлейк, что мы окружены врагами.

Я видел, что собеседник мой не на шутку напуган, и ободряюще улыбнулся ему. Испуганного свидетеля, так же как и испуганную лошадь, прежде всего, следует успокоить.

— Теперь, когда мы здесь, вам более не о чем тревожиться, сэр, — заявил я. — Должен сказать, в дороге мы порядком утомились и будем благодарны, если вы угостите нас вином. А пока мы будем греться у очага, вы подробно расскажете обо всем, что здесь произошло.

— О, сэр, клянусь Пресвятой Девой, никогда прежде я не видел столько крови…

Я предостерегающе вскинул руку.