Алан Милн - Очень недолгая сенсация

— Вы читали «Стадо овец»?

— О да!

— Вы должны рассказать мне об этой книге.

— А вы ее не читали? — удивилась Дженни.

— Нет.

— Но разве вы не должны были прочесть?

— Ну, он же не видел этой картины, — заметил Дерек.

— Забавно, — сказала Дженни, — вчера в омнибусе две девушки говорили на эту тему.

— О картине? — удивился Дерек.

— Нет-нет, я имею в виду книгу.

— Об этой картине, — сказал Дерек с нажимом, — будут говорить в такси.

Забавно, подумала Дженни, ведь они еще толком не видели друг друга. Она проходила позади него; она уселась позади него, и он ни разу не обернулся к ней. Сейчас она разглядывала со спины его загорелую шею, а он переводил взгляд с картины на реку, с реки на картину, на палитру, на картину, снова на реку; бросая реплики, так сказать, через плечо. Иногда она видела линию его подбородка, смуглого и мощного. Волосы сзади коротко подстрижены — не как обычно у художников, но, возможно, он не такой уж хороший художник, — и это на самом деле оказалось потрясающе. Удивительно, прожить столько лет — восемнадцать — и никогда прежде не видеть, как выглядит сзади мужская стрижка.

— Вы ведь намного моложе брата, правда?

— Да.

— И вы никогда не читали его книг?

— Нет.

— Почему?

— Вдруг бы они мне понравились.

— Но… но ведь это основание, чтобы прочитать их, правда?

— Ну, дело в том, что я не люблю Арчибальда.

— О! — Она немного подумала и спросила: — Почему? — Казалось удивительным, что брата можно не любить.

— В мире много людей, нельзя же любить их всех. Поэтому я… не люблю Арчибальда.

Дженни попробовала вспомнить еще каких-нибудь братьев, которые бы не любили друг друга. Ей пришли в голову только Иаков и Исав.

— Он украл у вас наследство? — спросила она.

— Да, в некотором роде.

— Каким образом? Или вы не любите говорить об этом?

— Я обожаю говорить об этом.

— Ну, и как же?

— Видите ли, я унаследовал фамилию Фентон, а он пришел и испортил ее.

— Испортил? — возмущенно переспросила Дженни. — Он прославил ее.

— Именно об этом я и говорю. Он испортил ее для меня . Как только я называю себя, все говорят… ну, то же, что сказала Глория Наоми Харрис.

— Что же я сказала? — задала себе вопрос Дженни, наморщив лоб. — Да, вспомнила. Но ведь вы должны испытывать гордость .

— Я испытываю. Гордость барахтаться в волнах от парохода славы Арчибальда, если вы улавливаете смысл метафоры. Я представляю себе день, — продолжал он мечтательно, — когда самодовольный, самонадеянный Арчибальд в сопровождении дворецкого с зычным голосом появится в полной народа гостиной, и, услышав его имя, все гости бросятся к нему с вопросами: «Скажите, скажите же, имеете ли вы какое-то отношение к Дереку Фентону?» Вот почему, — сказал мистер Дерек Фентон, указывая на холст круговым движением руки с зажатой в ней кистью, — я делаю это. В частной жизни я занимаюсь виноторговлей.

Услышав, что он виноторговец, Дженни поначалу пришла в замешательство. Молодая девушка, чей опыт с алкоголем сводился к одному коктейлю, не обладала той чувствительностью, которая позволила бы ей оценить пропасть между продажей бургундского и продажей овсяного печенья. Но повторное изучение его спины и затылка убедило ее в том, что такой человек, как он, не может продавать бутылки, скорее всего он владелец chateau [18] За́мок ( фр. ). во Франции, вокруг которого растут виноградные лозы, — нечто вроде джентльмена-садовника, а это просто потрясающе. Но она решила не обсуждать с ним вопросы виноторговли на случай, если это не так.

— Простите, что я спрашиваю, — вдруг сказал Садовник после нескольких трепетных минут наедине с Искусством, — но в перерывах между вашим пребыванием… или, точнее, не -пребыванием в роли речной нимфы, вы где-нибудь живете?

— В Сент-Джонс-Вуде, — ответила Дженни, не подумав.

— А, понятно, лесная нимфа. Тогда я задам еще вопрос: бывает ли у дриад Сент-Джонс-Вуда когда-нибудь завтрак?

— Да, разумеется, — улыбнулась Дженни.

— Расскажите мне, — попросил Дерек, — об этом все.

— То есть, что я ем на завтрак?

— И пьете, и рассматриваете, и от чего отказываетесь, и воротите нос, а чего съедаете две порции.

— По разному. Обычно я съедаю грейпфрут, и тост, и омлет, и джем, и яблоко. И, конечно, кофе.

— Мне сегодня не везет, — сказал Дерек. — Я надеялся, вы скажете: апельсин, и булочки, и крутое яйцо, и масло, и банан. И, конечно, молоко.