Иоанна Хмелевская - Жизнь как жизнь

— Что-что?

— Компас на магните. У моего приятеля такой есть. Это компас для автомобиля, он не на магните, а на такой резиновой присоске, его прицепляют к приборной доске или вообще куда захочешь, а он держит, как клей! Я ему прицепил эту штуку к бамперу.

— Ты с ума сошел — прицепить кому-то компас к бамперу! Ну ладно, может, к заднему?

— Ну, разумеется, к заднему, спереди он мог бы сразу заметить. И вообще не сверху, а внизу. Если уж глупые шутки, то глупые шутки…

В результате беседы с паном Влодеком, который сказал, что транспортный отдел Средместъя находится в исполкоме, Тереска на следующий день после школы двинулась в бой. Сопровождавшая ее Шпулька решительно сказала, что идет просто за компанию и что внутрь не войдет ни в коем случае. Будет ждать на улице.

Тереске тоже было немного не по себе, но ею руководило чувство, с которым она не могла совладать, невзирая на страхи, неуверенность и беспокойство. «Не сожрут же они меня, — подумала она. — Ну, выкинут оттуда…» В сравнении со следующим уроком истории визит в транспортный отдел мог оказаться просто веселым развлечением.

Особа, которая сидела за столом в транспортном отделе, была старше Терескиной матери и производила впечатление грустной и разочарованной. Она посмотрела на Тереску поверх очков не слишком приветливо.

— Слушаю вас, — кисло сказал она, — в чем дело?

Всю ночь, утро и во время уроков в школе Тереска так тщательно отрабатывала рассказ о дурацкой проделке брата, что почти поверила в него сама. Она взволнованно, смущенно и с надеждой приступила к рассказу. Грустная чиновница заинтересовалась этой историей. Тереска была вежливой, воспитанной девочкой, совсем как довоенные дети, а к тому же она была так расстроена и полна доверия и надежды, что нельзя, никак нельзя было отнестись к ней равнодушно. Чиновница сняла очки, протерла их, снова надела и сочувственно посмотрела на Тереску.

— Это ваш младший брат, правда? Надо же, как он запомнил номер…

— Он, проше пани, на этой почве просто помешался. Он не помнит ни одной даты по истории, но помнит номера всех автомобилей, на которые хоть раз обратил внимание. И в этом его счастье, иначе пропал бы компас.

— А он не мог отпасть? Потому как, может, и искать-то уже нечего?

— Наверное, нет, он очень крепко держится. Даже при сильной тряске. Если отпал, то ничего не поделаешь, но мне кажется, надо по крайней мере попробовать.

Чиновнице страшно не хотелось вставать из-за стола и копаться в картотеке, у нее болела печень, в коленях давал себя знать ревматизм, но в этой девушке было что-то живительное, какая-то радостная, заразительная энергия. Чиновница вздохнула, поднялась со стула и подошла к шкафу…

— Есть!! — с торжеством выкрикнула Тереска, подбежав к Шпульке, которая поджидала ее на улице. — Он живет на Желязной! Быстрее, теперь едем в транспортный отдел на Мокотове!

* * *

— По-моему, нужно с ним по этому вопросу посоветоваться, — задумчиво сказала Шпулька. — Может быть, ему нужны определенные вещи, которые нам в голову не придут.

— Я как раз и собираюсь это сделать, — ответила Тереска.

Она с кряхтеньем выпрямилась и откинула падающие на лоб волосы. Они обе находились в подвале, где Тереска колола дрова. Котел центрального отопления в мороз становился неограниченно прожорливым. Шпулька собирала порубленные поленья в красивую пирамиду.

— Я вовсе даже и не знаю, какие именно снимки могут ему понадобиться, — продолжала она по-прежнему задумчиво. — Допустим, кто-то садится в машину или выходит из нее. Разве это снимок? Наверное, лучше сфотографировать их на месте преступления, как они передают друг другу эти свертки или что-нибудь в этом роде. И еще в свертках должны обязательно оказаться часы.

— Не требуй слишком многого, — буркнула Тереска и рубанула по очередному полену. — Я уж и сама не знаю, чем сперва заняться. Хорошо, что мне удалось так недорого купить этот фотоаппарат, потому что больше уроков взять просто невозможно по времени. Этих сволочей неизвестно когда караулить, а еще эта ведьма надо мной издевается методом внезапной атаки, так что я и сама не знаю уже, что учить. Сумасшедший дом мне гарантирован.

Жизнь в последнее время стала безумно разнообразной и поразительно изматывающей. Фотоаппарат Тереске удалось купить только потому, что было Рождество и половину необходимых денег она получила в подарок. То, что технические средства для следствия были закуплены, заставило ее последовательно реализовывать задуманные планы, и они обе со Шпулькой облазили город вдоль и поперек в поисках подозрительных автомобилей, на фоне которых они фотографировали друг друга. У них обеих уже была обширная коллекция фотографий в самых различных позах на фоне «мерседеса», «опеля» и «фиата», причем на некоторых снимках в глубине виднелись и владельцы машин. Развлечение это было весьма дорогостоящим, если учесть, что проявлять и печатать пленку приходилось в фотоателье. Поэтому уроки приходилось давать в прежнем объеме. Школа тоже требовала своего, а несчастная история окончательно отравляла жизнь. Страшно оскорбленная Газель применяла чудовищный метод, на каждом уроке задавая Тереске внезапные вопросы, перескакивая по эпохам и странам и перебивая, как только Тереска пыталась немного расширить ответ и показать все свои знания по данному вопросу.