Фредерик Дар - Отпуск Берюрье, или Невероятный круиз

Ревнует? Берю смеётся как надрезанная тыква! Он ревнует? К мужику, у которого изъян вместо брандспойта? Нет уж, тут он спокоен, он будет давить оба уха. Он видел кардан препода! Джумбо! Чтобы войти с ним в контакт, его надо сначала протянуть через прокатный стан. Ему нужно воронку! Пусть он его прокрутит в точилке для больших карандашей! Вопрос решён, и семейство Берюрье с Феликсом принимают предписание Берты к исполнению.

Я разбираюсь с Пинюшем и с маман. Фелиси будет жить с грымзой моего приятеля, а Сезар займёт второй лежак в моем поместье.

Итак, все на местах. Остаётся только прикинуться под яхтсменов и приступить к большому волнистому безделью.

Вешая свои шмотки в гардероб, Пинюш что-то монотонно гундосит, извлекая ногтем гной из глаза. Он уже и не вспоминает о своем фургоне. Этот круиз — такая удача! Прекрасный утешительный приз. Их первое морское путешествие с мадам Пино. Четверть века они об этом мечтали, плакали, читая слова «судовой коридор, солнечная палуба, стюард» из проспекта «Трансат» или компании «Пакет».

Средиземное море — это колыбель мира. Цивилизация выплыла из его голубых вод как сверкающая раковина.

— Хочу тебе кое о чём заметить, Пино, и при этом не подпортить тебе твою радость. Дело в том, что мы здесь с определённой целью: проникнуть в тайну с исчезновениями.

Старый хрыч хитро улыбается.

— Он меня рассмешил, этот Феликс, со своими выступлениями. За кого он себя принимает, этот школьный надзиратель? Твои исчезновения, сказать тебе, что это такое, Сан-А? Сказать?

— Йес, скажи!

Блеющий делает глаза как у шифровальщика.

— Один несчастный случай, одно бегство и два самоубийства! — резюмирует он. — Первая, англичанка, выпила во время торжества на борту. Она вышла ночью на палубу. Её затошнило, и она наклонилась. Из-за качки потеряла равновесие. Второй, француз, на земле. Он соскочил с одной гречаночкой. Третья, немка, и четвёртый, итальянец, ну что у них была за жизнь? Одна жила со слабоумной матерью; второй — калека! В этой приятной обстановке на борту они прочувствовали всю невыносимость своего положения. Вообще, что такое отпуск? Большое одиночество в окружении толпы людей.

На этой стадии философии в дверь стучат. Гарсон весело информирует меня о том, что господин из каюты «Цветок Франции» (каюта Папы) желает со мной срочно поговорить.

Я отправляюсь туда.

— Входите!

Я нахожу Папашу в парадной форме для круиза. На нём штаны кремового цвета, голубой блейзер, белый шейный платок. Он сидит с мрачным видом в кожаном кресле.

— Вы хотели меня видеть, господин директор?..

— Смотрите, что я получил!

Он показывает мне великолепный букет роз в хрустальной вазе.

— Приятный знак внимания, — одобряю я, — от компании, надеюсь?

Он качает головой и протягивает мне разорванный конверт, из которого выглядывает карточка.

— Прочитайте записку, которая была в букете.

Я читаю.

«Старый м…!

Если ты думаешь, что сможешь помешать чему бы то ни было со своими легавыми, ты ошибаешься».

— Очень мило, не так ли? — скрипит Плешивый.

— Интересно.

— Вы находите?

— Вот что даёт уверенность, патрон. Преступник на борту. Я думаю, что это какой-то безумец. Он играет с открытыми картами. Он узнал о тайном смысле нашего появления на борту, и его это забавляет. Он перед нами бравирует. Это хорошо. Преступник, который бросает вызов полиции, это преступник, который рискует, который раскрывает себя… В общем, тот , кого мы раскроем!

— А пока что он меня называет старым М. У. Д. и обещает новые злодеяния! Сан-Антонио, неужели я выгляжу таким старым? — переживает Почтенный.

— Да нисколько! — возмущаюсь я. — Старый — это последний из эпитетов, который может прийти в голову, когда речь идёт о вас!

Он немного успокаивается.

— Кто вам принёс эти цветы, патрон?

— Мой коридорный.

— А кто их ему дал?

— Никто. Он их нашёл перед моей дверью. Записка ничего не проясняет, потому что она написана квадратными буквами и левой рукой.

Вместо того чтобы огорчить меня, происшедшее меня веселит.

Мне не терпится ступить ногой на твёрдую почву. До сих пор эти истории с исчезающими пассажирами мне казались немного накрученными. На этот раз все сомнения рассеялись. Среди плавсостава «Мердалора» определённо есть маньяк.

— Мы должны поговорить с капитаном как можно скорее, господин директор.

Папаша согласен.

— Я уже попросил его о встрече; как только мы отплывём, он нас примет.