Джон Сирлз - Экзорцисты

Оказавшись внутри, я включила свет над крыльцом, Дерек несколько раз погудел и уехал. Оставшись в доме одна, я направилась на кухню, поставила миску на стол рядом с книгой с образцами обоев, принадлежавшей маме, и открыла холодильник, чтобы достать фруктового мороженого. Внутри ничего не оказалось, и я решила лечь спать. Но когда я выходила из кухни, что-то заставило меня остановиться – я как раз оказалась около двери, ведущей в подвал, и прижала здоровое ухо к голому дереву.

Ничего не услышав, я взялась за ручку и потянула дверь на себя. Желтое сияние озарило лестницу снизу, я сделала один шаг вниз, другой, еще два и, прежде чем оказаться на середине лестницы, наклонилась, чтобы оглядеть сумрачное пространство подвала. Я увидела отцовский письменный стол, заваленный бумагами. У него всегда был порядок на столе, а бумаги остались в таком виде после того, как Раммель и его помощники множество раз их изучали. Неподалеку стояло старое мамино кресло-качалка и лежали блестящие синие спицы для вязания, вечно ждущие на подушке ее возвращения. Чуть дальше я заметила книжную полку, закрывавшую дыру в шлакобетонных блоках, ведущую в подпол.

Сверху стояла клетка, внутри которой сидела Пенни. Ее пустое лицо смотрело на меня с тем же выражением, как и в тот давний день, когда мы везли ее домой из Огайо. Я прочитала табличку на прутьях и вспомнила день, когда отец написал: НЕ ОТКРЫВАТЬ НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ. Наконец я посмотрела на перегородку, которую все-таки достроил отец, и по-думала о том, что священник сказал мне о слухах и о якобы происходившем здесь.

Мужество – вот о чем я сейчас мечтала, чтобы спуститься по лестнице и выключить свет. Но Пенни, висящий на стене топор и все остальное внушали мне такой страх, что я повернула обратно. Поднявшись наверх, я закрыла за собой тонкую дверь. Я не пошла в свою комнату, что-то заставило меня вернуться на кухню. Там я сняла фольгу с миски. Шоколадный пудинг. И я снова подумала об отце Коффи, который сказал, что сестра отказалась взять принесенную им еду.

Я запустила пальцы в миску. Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз ела что-то приготовленное дома, и стоило начать, как я уже не могла остановиться. Даже не попытавшись найти ложку, я продолжала есть руками, пока не опустошила всю миску. Закончив, выбросила пластиковую тарелку в мусор, чтобы сестра ее не нашла, а потом вымыла руки, прежде чем подняться наверх.

В течение следующих нескольких часов я ждала, когда начнет действовать яд. Но мой живот чувствовал себя прекрасно. Однако разум дрейфовал дольше, чем обычно. Я думала о Бошоффе и его больной жене, о поваренной книге, которую не смогу ему купить. Потом я вспомнила леди, которой звонила, когда проводила опросы. Тогда я набрала код 561. По ее потрескивающему голосу я поняла, что она очень старая. Она с такой радостью согласилась со мной поговорить, что я поняла: ей редко удается с кем-то поболтать. Отвечая на мои вопросы, женщина постоянно извинялась и кашляла, закрывая микрофон рукой. У нее был ужасный клокочущий влажный кашель, словно внутри легких раскинулось болото. Мы уже почти закончили, когда кашель стал таким сильным, что я предложила ей остановиться.

«Может быть, вам стоит выпить стакан воды», – сказала я ей, потому что мне стало стыдно отнимать ее время и задавать бессмысленные вопросы о шампунях и дезодорантах.

Она немного посмеялась, а потом сказала:

«Очень милое предложение, моя дорогая. Увы, я могу выпить всю воду, какую только захочу, но мне никогда не выплюнуть на подушку жемчужину, как бы сильно я ни кашляла».

Даже не знаю, почему я о ней подумала, но я сделала то, что планировала: подошла к стенному шкафу и распахнула дверцу.

Внутри висела одежда, которую я носила прошлой зимой. Рукава, манжеты и подолы так перепутались, что я подумала о группе девочек в переполненном автобусе. Я протянула руку и вытащила мягкий розовый свитер с жемчужными белыми пуговицами. Я помнила с прошлого года, что он очень теплый. Потом достала коричневую юбку. Шерсть была грубой, но подходящей для холодов. Свитер и юбка отлично смотрелись вместе, поэтому я положила их на стул, как делала мама. Повернувшись к шкафу, я выбрала еще комплект одежды из толпы. И еще. Я представила себе, что указываю на девочек в автобусе. Ты, мысленно обратилась я к ним, и ты, ты, и ты… Я продолжала выбирать, пока в моей спальне не набралось одежды на целую неделю. Покончив с этим, я собралась лечь в постель, но тут зазвонил телефон.