Сара Шепард - Игра в ложь. Я никогда не…

– Ты не помнишь, что покупала?

– Э-э, нет. – Эмма хотела закатить глаза. Если бы она знала ответ, неужели стала бы спрашивать? Но, понимая, что без помощи Саманты не обойтись, она прикусила язык, оставив припасенные колкости для своей папки «Запоздалых реплик» – коллекции гадостей, которые она хотела бы, но не решилась сказать.

– Не помнишь, что ты украла ? – взвилась Саманта.

– Прошу прощения?

– В последний раз, когда ты здесь была, – медленно отчеканила Саманта, как будто разговаривала с детсадовцем, – вы с подружками сперли серьги из кованого золота. Или ты решила, что проще забыть?

Похоже, свой последний день на Земле я провела в роли магазинного вора.

Эмма зацепилась за слова Саманты.

– С подружками? Какими?

– Нет, ты серьезно? – Глаза Саманты полыхали огнем. – Поверь, если бы я знала, кто они, или у меня были бы доказательства того, что вы сделали, я бы, не задумываясь, всех вас засудила. – Высказавшись, она повернулась и, цокая высокими каблуками сапожек, ушла вглубь магазина и начала лихорадочно перекладывать разноцветные свитера с ромбовидным рисунком.

Воцарившуюся на мгновение тишину нарушал лишь ритмичный танцевальный микс в исполнении Chemical Brothers [22]. Эмма провела пальцами по колючему шерстяному платью-свитеру и взглянула на Итана.

– С кем из подруг могла быть Саттон? Почему они мне ничего не сказали?

Итан поднял туфельку и, повертев ее в руках, поставил на место в пару.

– Возможно, кража в магазине их здорово напугала.

– Напугала? Кража? Ты серьезно? – Эмма подошла к Итану поближе и понизила голос до шепота. – Это те же девушки, которые душили Саттон ради забавы. И, когда в первый учебный день я появилась в школе в сопровождении полицейского, они пришли в полный восторг.

Эмма вспомнила ту встречу в полицейском участке. Копы моментально от нее отделались, когда она попыталась объяснить, что происходит. Они ни на секунду не усомнились, что перед ними Саттон. В то же время за Саттон тянулся длинный шлейф неприятностей – дежурный коп, детектив Квинлан, принес увесистую папку со списком ее «подвигов». Среди них, наверное, значились и бесчисленные розыгрыши из «Игры в ложь».

Эмму вдруг осенило. Что, если в досье Саттон есть записи о розыгрыше с поездом? Мадлен что-то говорила о нагрянувших тогда копах. Из дальнего угла магазина Саманта краем глаза следила за Эммой.

Итан тронул Эмму за плечо.

– Мне не нравится твое выражение лица, – сказал он. – О чем ты думаешь?

– Сейчас узнаешь. – Эмма как бы невзначай взяла со стола зеленовато-голубой клатч от Tori Burtch. Убедившись в том, что Саманта наблюдает за ней, она засунула его под рубашку. Мягкая кожа сумочки приятно льнула к телу.

– Какого черта? – Итан сделал жест, будто перерезает горло. – Ты что, спятила?

Эмма пропустила его слова мимо ушей.

Сердце заколотилось. Она чувствовала, что все это не по ней, все неправильно. Бекки вечно воровала в магазинах всякую дребедень – тут свистнет шоколадку, там сунет в карман Эммы пачку жвачки, а однажды ухитрилась вынести несколько двухлитровых бутылок колы, запихнув их под рубашку и изобразив чумовые сиськи. Эмма жила в постоянном страхе, что копы упекут их обеих в тюрьму – или, хуже того, отберут у нее маму. Но все кончилось тем, что маму забрала не полиция. Бекки сама бросила свою дочь.

– Стой, где стоишь!

Эмма замерла, держась за ручку двери. Саманта развернула ее лицом к себе.

– Отличная попытка. Отдай обратно.

Вздохнув, Эмма убрала руку с живота и встряхнула рубашку. Клатч шлепнулся на пол, и золотая цепочка звякнула о кафель. Полураздетая девушка высунула голову из примерочной и ахнула.

Саманта с самодовольной ухмылкой подняла клатч и достала телефон из кармана обтягивающих джинсов, включила громкую связь.

– Подожди. – Итан выбежал из-за бархатного дивана винного цвета. – Это недоразумение. Я могу все объяснить.

– Девять-один-один, что у вас случилось? – заскрежетал голос на линии.

Саманта, прищурившись, посмотрела на Эмму.

– Хочу сообщить об ограблении.

Эмма засунула дрожащие руки в карманы и попыталась изобразить нагловатую улыбку, которая говорила: «Я – Саттон Мерсер, и мне по кайфу попасть за решетку».

Целью операции как раз и была поездка в полицейский участок – и в общем-то это оказалось несложно.

Эмма сидела на желтом пластиковом стуле в полицейском участке, в кабинете для допросов с бетонными стенами. Комната размером с курятник провоняла гнилыми овощами, но на дальней стене, что уж совсем необъяснимо, висели две картинки с изображением безмятежных японских гейш. Это могло бы служить отличным фоном для сюжета в новостях… будь Эмма писателем, а не подследственной.