Александр Воронецкий - Иногда и дилетанта полезно выслушать

До конца рабочего дня бегал по канавам и занимался необходимым, но все же уровня техника-геолога, а не инженера, делом. И такое у нас в работе бывает.

Вернулись с поля. В комнате за пятнадцать минут обсудили с ребятами возникшие у них за день вопросы и разбежались: Паша и Владимир по домам, я – в гараж. Знал же, что Доки там не должно быть, а остановиться не мог. Вдруг что-то пошло не по плану?

Слава богу, все в порядке. Дока как ушел на обед, так больше в гараже не появлялся. Значит, уже на ведомственном асфальте за Мирным, где ему и положено быть по нашему плану.

Машины Коваленко тоже не видно – канавщики, которых он должен привести, оставались в поле, когда мы, геологи, садились в свою машину ехать в партию. То-есть, и с Коваленко все как нами и предполагалось.

Побежал домой. После обязательного душа и переодевания, нашел подходящее к случаю занятие: прополоть грядки в огороде, затем их же полить. Вот за этим и проводил время, постоянно прислушиваясь к звукам на улице и ожидая, что вот-вот различу среди них приглушенные выхлопы Докиного Урала.

Пару раз мотоциклы рядом прокатились. Но по звуку двигателей – Ижи, для меня неинтересные. И только почти в пять беззвучно на холостых оборотах, а в последний момент по инерции с заглушенным двигателем, к калитке огорода подкатил нужный мне Урал. Я его можно сказать и не услышал – увидел Доку и все понял.С озабоченным видом тот дошагал до крыльца и остановился, поняв что и я иду к нему же. Внимательно посмотрел мне в лицо, пожал протянутую для приветствия руку, и на немой вопрос, незаметить который на моем лице было невозможно, попробовал ответить:

"Встретил я Коваленко, встретил," – и поняв, что ответом я не удовлетворен, уточнил, – "один он в кабине сидел".

Наверное у меня на лице что-то изменилось в худшую сторону, как говорят, сотворил "кислую мину". Дока метаморфозу не пропустил:

"Ты погоди переживать! Лучше давай присядем, да дело обговорим".

«Чего обговаривать-то!" – вырвалось у меня с досады, – "Один Коваленко в машине – худший для нас вариант. Опер никаким нашим фантазиям не поверит, и задерживать шофера мы его никогда не уговорим!"

Дока хмыкнул, и ответил повеселее:

"Ты сначала послушай, потом решать будешь." Пару секунд помолчал, потом растянул в улыбке губы: "В кабине Коваленко один был, да только я не дурак, я бинокль с собой брал!"

"И для чего?" – не понял я связи между дураком и биноклем.

«Для чего!» – возмутился компаньон по авантюре, – «Да чтобы за машиной смотреть, я же ее видел до самого переезда через железку!»

Здесь самое время уточнить ситуацию. С места, где Дока ожидал машину Коваленко, ведомственный асфальт тянулся вдоль долины по мелкосопочнику. Затем в пределах видимости с бугра, на котором Дока устроился, поворачивал под прямым углом и долину пересекал, а заодно и железную дорогу в ее середине. Дальше снова уходил е сопки и в них скрывался, что бы где-то далеко-далеко причлениться к областному шоссе, по которому мы при необходимости добираемся до города. Железная дорога оборудована неохраняемым переездом. Справа от него в сторонке несколько домиков, и на огороженной колючкой площадке видны кучи золотосодержащей породы. Это перевалочный пункт: руду машинами свозят из мест добычи, здесь грузят в товарняки и отправляют за пределы области.

А от переезда влево вдоль железки тянется проселок, и если по нему ехать, то через два-три километра встретишь несколько домиков для обслуживающего дорогу персонала. Домики Дока видеть не мог, но о существовании их знал отлично. Переезд же через железку был как на ладони, о чем он мне сейчас напомнил. Но на этом не остановился:

"Так вот, около него машина остановилась. Я в бинокль – бежит кто-то к ней, со стороны домиков, где железнодорожники живут. Подбежал, сел в кабину – и дальше покатили. Вот я и думаю, что Коваленко кого-то специально ждал. Не тот он человек, чтобы за просто так помочь!"

Дока еще не кончил говорить, а я уже лихорадочно соображал, кем мог быть этот неожиданный пассажир. Просто попутчик? Вряд ли, не будет Коваленко подбирать случайных людей. Знакомый железнодорожник? Может быть но вряд ли – никаких знакомых, кроме Мирненских и партийских, у него никто не замечал. По крайней мере разговоров о таких не было. Ну и кто? А Дока продолжал удивлять;

"Я думаю, надо тебе с ментом к железнодорожникам съездить. Должны там знать, кто собирался в город или в Солнечный – больше-то некуда."