Йенс Лапидус - Стокгольмское дело

Наверное, стоило бы еще раз прочитать материалы обвинения – Эмили дала ему скрепленную пачку бумаг, но он и так знает их наизусть, включая фотографию с камеры наблюдения, запечатлевшей его, Тедди, у двери в подвал. С фомкой в руке. Лучше бы его не было, этого снимка.

Тедди постарался унять учащенное дыхание. Он чувствовал себя больным. Иногда начинало знобить, мышцы напряжены и скованы. Он не сразу догадался, что это за болезнь. Болезнь, которой он не болел ни разу в жизни, и иммунитета против этой болезни у него не было.

Страх.

В первый раз в жизни ему, Тедди Максумичу, было по-настоящему страшно. Страшно за свою жизнь. За жизнь его нерожденного ребенка.

Чушь какая… он похищал и избивал людей, его самого хватали оперативники, тыкали в физиономию своими МР-5, он вел отчаянную войну с Кумом, его избивали оборотни-снюты, держали в камере – и ему не было страшно. То есть, наверное, было, надо быть психом, чтобы не бояться в таких ситуациях, – но только теперь он понял, что такое настоящий страх. Каждый звук в коридоре отдавался в теле ледяным разрядом. Пульс учащался при одной мысли, что ему придется спать в этой камере.

Тедди проснулся и понял, что не может дышать. Судорожно пытается вдохнуть – и не может. Попытался встать – но чудовищная тяжесть придавила его к койке. Это уже не сон.

ЭТО НЕ СОН!

Кто-то душил его. Уселся ему на спину – и душил.

Попытался рвануться в сторону, но голову что-то удерживало.

Удавка.

Воздуха, воздуха… ему срочно нужен кислород.

Он попытался зацепить петлю, стягивающую шею, но не смог – она уже глубоко врезалась в ткани.

Почему неизвестный просто не всадил ему нож в спину, пока он спал?

Ясно, почему. Удушение – самый надежный способ свалить смерть заключенного на самоубийство. Это случается в тюрьмах каждый год: поясной ремень, простыня – все что угодно.

Ну нет.

Он начал метаться из стороны в сторону. Пытался сбросить убийцу.

В глазах потемнело, вот-вот потеряет сознание. Сколько секунд ему осталось?

Лихорадочный калейдоскоп картинок: Живот Эмили, скрепленная толстая пачка бумаг у нее подмышкой. Он начал шарить рукой по полу.

В глазах сверкнула молния, голова вот-вот взорвется.

Наконец он нащупал огромную металлическую скрепку. С трудом сдвинулся на несколько сантиметров в сторону. Днем, пытаясь заставить себя сосредоточиться на чтении обвинительного заключения, он машинально сгибал ее и разгибал – теперь это была уже не скрепка, а кусок толстой медной проволоки.

В последнее движение он вложил все оставшиеся силы. Наугад мотнул рукой назад и почувствовал, как скрепка вонзилась во что-то мягкое.

Попал. Куда?

В щеку? Хорошо бы в глаз…

Петля на шее разом ослабела. Тяжелое тело свалилось на пол.

Тедди сорвал петлю и сел на койке. Зашелся кашлем, судорожно, с хрипом, хватал воздух после каждого приступа.

Убийца уже был на ногах и шел к двери. Тедди попытался встать, но из этого ничего не вышло.

Сначала отдышаться.

Звук поворачиваемого в замке ключа.

Тедди повалился на койку и несколько минут приходил в себя.

Потом нажал кнопку вызова надзирателя и, не отпуская ее, начал барабанить в дверь.

Он остался жив.

На этот раз.

Убийца вошел в камеру, пока он спал. И придет еще раз. Ангелам смерти тоже нужна подготовка. Подготовится получше – и придет.

И опять это чувство, не оставлявшее его с того самого момента, когда его схватили в здании полицейского управления. Незнакомое, отвратительное чувство.

Тело ощущалось так, будто вынули внутренности.

Его начал бить озноб.

Страх. Страх. Страх.

Ладони соскользали с баранки. У Николы никогда или почти никогда не потели руки, но сегодня – будто потовые железы со всего тела переехали в ямки между большим и указательным пальцам и, как по команде, начали выделять свой секрет.

И он знал, почему.

Рядом сидел Белло. А в кузове картонные ящики с взрывчаткой. Исак велел регулярно пополнять запасы. Николе, конечно, становилось не по себе, когда он думал о содержимом этих ящиков, но они еще и тяжелые, как бетон, – у него заболела спина, пока они их таскали.

Грузовой вэн.

С Шёбергсгатан на Сельмедальсвеген, с Сельмедальсмвеген – туда, куда они едут сейчас… и так далее. Какой нормальный человек кружит по городу с полутонной бомбой за спиной?

Но… если надо – значит, надо. Белло и раньше говорил: Исак хочет построить что-то вроде тайного склада.