Луиза Пенни - Убийственно тихая жизнь

– А вы бы заметили?

– Конечно. Упустить это невозможно.

– Если только…

Гамаш приглашал ее возразить самой себе. Она не хотела этого делать. Она хотела быть правой. Но он, очевидно, думал, что она ошибается.

– Если только… Если только человек не в шоковом состоянии, наверное. – Ей пришлось признать, что такая маловероятная возможность существовала.

– Вы посмотрите на него. Он нашел тело три часа назад, а все еще не может прийти в себя. Его только что вырвало. Эта женщина была важна для него, – сказал Гамаш, глядя на Бена Хадли. – Если только он не прикидывается.

– Прошу прощения, сэр?

– Ну, засунуть два пальца поглубже в рот не так уж трудно. Очень впечатляет. – Гамаш повернулся к Бовуару. – Кому-нибудь еще известно о смерти мисс Нил?

– На дороге стоит толпа местных, сэр, – сказала Николь.

Гамаш и Бовуар посмотрели на нее. Она поняла, что опять совершила ошибку. Пытаясь произвести впечатление и реабилитировать себя за предыдущую неудачу, она на самом деле сделала нечто противоположное. Ответила на вопрос, который был задан не ей, прервала начальника, предложив ему нечто понятное и трехлетнему ребенку. Гамаш, как и она, видел этих людей. Черт! У Николь мурашки поползли по спине, когда она поняла, что, пытаясь поразить их своей сообразительностью, добилась обратного. Выставила себя идиоткой.

– Извините, сэр.

– Инспектор Бовуар?

– Я старался сохранить все в тайне. – Он обратился к Николь: – Посторонних сюда не пускали, а из наших людей никто не говорит о преступлении за периметром.

Щеки Николь покрылись багровым румянцем. Ей не нравилось, что ему пришлось объяснять это ей, а еще больше не нравилось то, что она нуждалась в таком объяснении.

– Но… – Бовуар пожал плечами.

– Пора поговорить с мистером Хадли, – сказал Гамаш и размеренным шагом направился к нему.

Бен Хадли наблюдал за ними и явно понял, что приехал главный начальник.

– Мистер Хадли, я – старший инспектор Арман Гамаш из Квебекской полиции.

Бен предполагал, что следствие будет вести франкоязычный канадец, возможно даже не владеющий английским, поэтому он несколько минут проговаривал на французском свои ответы на вероятные вопросы. Но вот этот безукоризненного вида человек с аккуратными усами, темно-карими глазами, глядящими на него поверх оправы полукруглых очков, в костюме-тройке (а этот плащ на нем не от «Берберри»?), в твидовой шляпе, из-под которой видны седеющие волосы, протянул ему большую руку, словно на каком-то официальном приеме, и заговорил на английском с британским акцентом. Однако Бен слышал отрывки его разговора с коллегами – и с ними он говорил на чистом французском. В Квебеке такое встречалось нечасто – чтобы люди говорили на обоих языках да к тому же безукоризненно. Но еще необычнее было встретить франкоязычного канадца, который говорил бы по-английски, как член палаты лордов.

– Это инспектор Жан Ги Бовуар и агент Иветт Николь.

Они обменялись рукопожатиями, хотя Николь слегка замешкалась, видимо не уверенная, чем именно он вытирал лицо, после того как его вырвало.

– Чем могу помочь?

– Прогуляемся в сторонку. – Гамаш показал на дорожку, ведущую в лес.

– Спасибо, – с искренней благодарностью сказал Бен.

– Примите мои соболезнования в связи со смертью мисс Нил. Она была вашим близким другом?

– Очень. Ведь она была моей учительницей.

Гамаш внимательно смотрел на Бена своими темно-карими глазами, воспринимая его слова без суждений или обвинений. Впервые за несколько часов Бен вздохнул с некоторым облегчением. Гамаш молча ждал продолжения рассказа Бена.

– Она была замечательной женщиной. Жаль, я плохо умею говорить, а то бы я описал ее вам.

Бен отвернулся, стыдясь слез, снова увлажнивших его глаза. Он сжал пальцы в кулаки и почувствовал желанную боль от ногтей, впивающихся в кожу. Такую боль он мог понять. Иная же лежала за пределами его понимания. Странно, но теперь боль была сильнее, чем месяц назад, когда умерла его мать. Он взял себя в руки.

– Я не понимаю, что случилось. Смерть Джейн не была естественной, верно?

– Да, мистер Хадли, не была.

– Ее кто-то убил?

– Расскажите о вашем сегодняшнем утре, пожалуйста.

Их шаги понемногу замедлились, и теперь они совсем остановились.

– Когда я увидел Джейн, она лежала…

Гамаш прервал его:

– Пожалуйста, с того момента, как вы проснулись.

Бен удивленно поднял брови, но начал рассказывать, как его попросили: