Робин Стивенс - Мышьяк к чаю [litres]

– Где Стивен? – спросила я.

Берти неопределенно помахал укулеле:

– Где-то внизу. Его допрашивают, я полагаю. Испорченные выходные для него. Всплыли дурные воспоминания. Вы знаете, что его отец покончил с собой?

Я кивнула.

– Его мать спуталась с каким-то грязным ублюдком, который удрал посреди ночи, захватив половину ценностей из дома, – продолжил Берти. – Картины, украшения, прочее. Когда мистер Бэмптон потерял работу во время кризиса, у них не оказалось денег, чтобы обратиться за… ну, в конечном итоге, Стивену и его матери только и осталось, что собирать обломки. Стивен полагает, что его отец был чем-то вроде обесчещенного героя, но я не знаю… Не очень-то хорошо оставить семью в таком вот положении, как я думаю, – тут в его голосе прорезалось обычное раздражение. – Никто из Уэллсов так не поступит, – тут он подпрыгнул и стал выглядеть виноватым, словно осознал, что именно сказал. – Извините… я не имел в виду…

– Я знаю, что ты имел в виду, – мрачно сказала Дейзи. – Мне плевать. Все кончено.

Снизу прилетел добравшийся к нам по лестнице шум, отдаленные выкрики.

Мы одновременно напряглись и сделали вид, что ничего не слышали, а я отчаянно зашарила взглядом по комнате в безумной надежде отвлечься хоть на что-то. Тут-то я и увидела книгу, примостившуюся на полке старого потрепанного комода рядом с пустой кроватью Стивена.

Тонкий, дешевый томик стихов, и я взяла его, начала перелистывать страницы.

Я едва скользила взглядом по словам, пока не нащупала оторванную страницу.

Остальное было вырвано.

Я сунула руку в карман юбки, вытащила кусок бумаги, который носила с собой все это время, и приложила его к странице.

Линия отрыва полностью совпала.

Все вещи в моей голове – беспорядочная груда почти верных деталей, противоречащих друг другу и не желающих складываться в цельную картину – неожиданно задрожали, рассыпались, а затем сложились заново, образовав строгую схему, в точности как в ответе к заданию из учебника.

– Берти, – сказала я очень тихо. – Чья это книга?

– Что? – спросил Берти рассеянно. – Эта? А, Стивена… Глупые стишки, которые мы проходим сейчас. А, он выдрал страницу? Ха, он ненавидит их даже сильнее, чем я! Обычно он очень аккуратно обходится со своими вещами.

Мне даже не понадобилось смотреть на Дейзи, чтобы понять – она в один миг обмерла. Мое сердце забилось быстро, еще быстрее, еще, так что у меня перехватило дыхание.

Страница. Кусок бумаги, который использовал убийца, чтобы хранить в нем яд. Чтобы потом высыпать его в чашку мистера Кёртиса.

Страница из книги Стивена.

– Берти, – начала Дейзи. – Слушай, Стивен знает о лестнице для слуг и о тех ключах, что хранятся в подставке для зонтиков?

– Э? – глаза Берти округлились. – Иногда ты говоришь такие странные вещи.

– Берти, ты придурок с дипломом, ты не можешь ответить? Показывал ли ты ему лестницу для слуг?

– Конечно, да, – сообщил он. – Я провел его всюду в доме, едва мы тут появились. Он может спуститься по ним, словно кот. Само собой, он знает и о ключах тоже, я использовал их, чтобы попасть на кухню ночью в среду, когда вы все отправились спать.

Я помнила, как мы вычеркнули Стивена из списка подозреваемых во втором преступлении: мы услышали, как он с топотом сбегает вниз по скрипучим ступеням, идущим вниз от детской. Но он мог, конечно, прокрасться на второй этаж по лестнице для слуг, и поскольку они расположены через коридор напротив от главной лестницы, ничто не мешало ему подобраться к леди Гастингс сзади так, что она ничего не заметила, толкнуть ее, и за десять тихих секунд проскользнуть обратно наверх, а затем спуститься снова, достаточно громко, чтобы все услышали.

Мне стало дурно.

Могло ли это быть правдой? Ведь он такой милый, добрый и воспитанный!

«Но его отец покончил с собой из-за того, что его мать разрушила его жизнь, – вспомнила я. – … спуталась с каким-то грязным ублюдком, который удрал посреди ночи, захватив половину ценностей из дома».