Владимир Соколов - Подземный лабиринт

— А куда ушли монахи?

— Где-то очень далеко отсюда они основали новый монастырь. Летопись не указывает, где именно.

— А что стало этим чёрным монахом?

— Он остался в монастыре. Местные жители по ночам видели в монастырских окнах блуждающие разноцветные огни. Потом он умер. И местные жители передавали из поколения в поколение легенду, что это место проклятое. Стережёт его, мол, чёрный монах, предавшийся дьявольским прелестям. И кто видел этого чёрного монаха, тот сразу начинал сохнуть, увядать и в конце концов умирал. Говорили, что чёрный монах забирал у человека жизненную энергии для своих дьявольских опытов. Блуждающие разноцветные огни — это дух несчастных людей, которые встретились с чёрным монахом. Вот такая страшная легенда.

— Да, — задумчиво произнёс Игорь, — послушаешь, действительно жутко становится.

— Я очень впечатлительная. Помню, когда мама рассказала мне эту историю, я не смогла уснуть всю ночь. Накрылась с головой одеялом и пролежала так до утра.

— Но ведь это место, где был монастырь, действительно страшное. Говорят, в советское время здесь была тюрьма, я потом фашисты организовали лагерь смерти и уничтожили свыше двадцати семи тысяч военнопленных.

— Я знаю это. Легенды легендами, но место это на самом деле ужасное. До войны в монастыре была тюрьма НКВД. Папа мне много об этом рассказывал. Представляешь, в подвалах монастыря зверски пытали людей, со ступней снимали кожу.

— А это ещё для чего? — покосившись на Риту, спросил Игорь.

— Чтобы не смогли убежать.

— Зверство! — покачав головой, сказал Игорь.

— Когда немцы отступали, они почему-то взорвали часть монастыря.

— История выходит невесёлая.

— Совсем невеселая, — согласилась Рита.

— Но мы с тобой люди современные. Будем жить в двадцать первом веке. Так что все эти легенды для бабушек.

— Мой отец говорит, что иногда в легенде больше правды, чем в реальной жизни.

— Он историк, поэтому так и говорит. Я бродил один по этому монастырю, И мне совсем не было страшно. Я пел песни и не видел никакого чёрного монаха. Всё это выдумки. Люди любят придумывать что-нибудь таинственное. «А вот раньше было…», так любят говорить старушки на лавочках.

— Если надо, мы пойдем туда. Тем более с тобой я ничего не боюсь.

— Вот и хорошо. В субботу мы осмотрим эту «достопримечательность» Мирославля.

— Всё, уходим в монастырь, — съязвила Рита.

— Завтра только четверо Что ты собираешься делать после школы?

— Четверг, — вздохнула девушка, — я уже потеряла счёт дням. Лера просила, чтобы я сходила с ней в выставочный зал. Завтра ведь последний день моей выставки. Хотя, если честно, мне никуда не хочется идти. Из-за папы.

— Конечно, весёлого здесь мало. У меня завтра нет вечерней тренировки, только утренняя. Так что с четырёх часов я буду ждать тебя в «Ночной фее».

— Хорошо. После выставки мы зайдём в кафе. Там и встретимся.

Вскоре из больницы приехала Галина Васильевна. Она вошла тихо и стала раздеваться в прихожей. После нескольких бессонных ночей, проведённых в больнице, она выглядела очень усталой. Под глазами были тёмные круги. Тем не менее, когда Рита выбежала к ней навстречу, она улыбнулась и, вздохнув, сообщила:

— Врач сказал, что самое страшное позади. Сегодня отец пришел в сознание. Но мне поговорить с ним не дали. Он очень слаб. Потерял много крови. Врач сказал, чтобы я ехала домой. Его жизни ничего не угрожает.

Рита молча обняла маму и заплакала.

Проводив Игоря, Рита быстро приготовила для матери ужин. Вставая из-за стола, девушка сказала:

— Мама, я сегодня буду спать с тобой.

Галина Васильевна посмотрела на дочку, но не стала ни о чём спрашивать.

— Хорошо. Я быстро приму душ и в постель. Кажется, я засыпаю на ходу.

Незаметный лидер класса. — Аукцион щенков. — Дружба противоположностей. — «Диверсия» на выставке. — Гномы живут в парке.

После школы, как и договаривались, подруги пошли на выставку. Светило солнце, и было довольно тепло для середины октября, так что девушки расстегнули пуговицы своих пальто. Рита любила классический покрой чёрного цвета. Лера предпочитавшая броские, яркие цвета, постоянно удивлялась. «Странно, Рита, — говорила она, — ты — художница. Работаешь с красками. Твои картины написана в светлых, тёплых тонах. А одежду ты любишь строгую, тёмного цвета. Почему?» Рита улыбалась и обычно отвечала, что она устает от ярких, насыщенных красок, когда рисует. «Если я надену что-то яркое, это уже будет лишним. А черный или темно-синий для меня в самый раз».