Леонид Вайсберг - Тайна корабельного кладбища. И я плавал по Дунаю

Но силы оставили Гражину. Она коснулась земли левой ногой. И в тот самый миг король турнира возвестил о победе Марите Мачулайтите. Публика не аплодировала — ребята были явно разочарованы исходом поединка. Ведь они так «болели» за Гражину!

— Ладно, победишь в следующий раз, — отведя Гражину в сторонку, успокаивает Ромка.

— Обидно мне… Знаешь, как обидно… — Голос у девочки дрожит. — Теперь она опять задаваться будет.

— Да плюнь ты на нее!

— Тебе легко говорить…

— Клянусь головой осьминога, есть дела поважнее!

— «Звездочка» нашлась? — неожиданно вырывается у Гражины. Вот уж действительно: слово что воробей, вылетит — не поймаешь.

— Значит, ты веришь мне? — расцветает улыбкой Ромка.

— Разозлилась, а потом решила, что так складно тебе никогда не соврать.

— Ну, это ещё вопрос, — Ромка недовольно морщит лоб.

Но, пожалуй, Гражина права. Такого ему и впрямь не нафантазировать. Если, конечно, к главной тайне прибавить еще пропажу катера.

— «Звездочка» нашлась? — повторяет вопрос Гражина. Сразу забыв о своем поражении, она от души радуется, что тайна корабельного кладбища все же существует.

— Нет. Дядя Юозас тоже ничего о ней не знает. Никто не знает. Утром я излазил Ушу до самой мельницы. Ничего…

— Ромас, иди к нам! — врываются в разговор голоса. Это первоклассники. В последние дни Ромка совсем забросил своих маленьких друзей. Хуже всего, что нельзя объяснить им причину.

— Завтра, завтра, ребята, — обещает Ромка, а сам кивает Гражине в сторону калитки.

Но там тоже поджидают малыши. Тогда Ромка быстро шагает по боковой аллее к забору. Гражина — за ним. Первоклассникам очень нравится игра, и они не спешат навалиться гурьбой на Ромку. И зря! Но ребятишки понимают это слишком поздно. Ромка и его спутница, нырнув в потайной лаз, исчезают.

— Еле прорвались. Слышишь, как галдят?

— Угу… — отвечает Гражина, но думает она совершенно о другом. О тайне, которая есть и которую нужно во что бы то ни стало раскрыть. Раскрыть… Раскрыть…

— Что будем делать? — вспоминает она.

Вместо ответа Ромка садится на траву. После утренней беготни вдоль речки у него очень болят ноги. Но не станет же он говорить об этом Гражине. Пусть решит, что ему нужно хорошенько подумать. Девочка усаживается рядом. За спиной шепчутся о чем-то кусты, покрытые молодыми изумрудными листочками, в траве стрекочут козявки, со школьного двора доносится разноголосый гомон. Так проходит минута, другая.

— Знаешь, я со вчерашнего дня только о тайне и думаю, — первой нарушает молчание Гражина.

— Я уже целых четыре дня думаю, — вздыхает Ромка.

— А что, если незнакомцы приходили на кладбище не просто так? — предполагает девочка.

— Это мне давно ясно…

— И ничего тебе не ясно, — осеняет вдруг Гражину. Она вскакивает на ноги и кричит: — Они украли катер! Они!

Это так очевидно и просто, что Ромка мгновенно оказывается рядом с Гражиной. Он с размаху бьет себя по лбу и кричит:

— Балда!

— Чего ругаешься? — недоумевает девочка.

— Да это про себя! Понимаешь? Сам не додумался!

— Думаешь, угадала?

— Еще как! Они увели катер. Клянусь головой осьминога! Помнишь, тот, у которого глухой голос, вспоминал про какого-то фашиста и про катер?

— Что же теперь делать?

— Искать… Пока не найдем. Давай поклянемся, что не отступим.

— Давай! Слушай, Ромка, а зачем им сдался катер? Ведь ты говорил, что старый он престарый.

— Это точно. Даже дядя Юозас вчера подтвердил, что плавать на «Звездочке» больше нельзя…

— Значит…

— Значит, он им для чего-то понадобился. Но для чего?

Гражина сидит на траве и, сама того не замечая, жует зеленые стебельки. Ромка ходит. Пять шагов — в одну сторону, пять — в другую. Он где-то вычитал, что при такой системе в голову приходят самые разумные мысли. Но мысли не появлялись. Зато вопросов — хоть отбавляй. И ни одного, решительно ни одного ответа…

— Клятва, — напомнила Гражина.

Поспорили, какая клятва вернее. Ромка признавал только кровавые. У Гражины был на это иной взгляд. Она считала, что клятва обязательно должна быть такой, чтобы ее было неприятно давать. Даже противно. Даже отвратительно. Тогда крепче помнится.

К счастью, ножа у Ромки не оказалось, и Гражина стала уговаривать его съесть пополам дождевого червя. Честное слово, она не могла придумать ничего противнее. Мальчика даже передернуло от отвращения. Нет уж, он готов всю кровь по капле отдать, но только не есть червяка. Фу-у-у!