Дик Фрэнсис - В мышеловке

В Мельбурне нас снова встречали, отвели в другую комнату, где не было горячительных напитков, а был здоровенный австралийский полицейский в штатском.

— Портер, — отрекомендовался он басом. — А кто из вас Чарльз Тодд?

— Я к вашим услугам.

— Отлично, мистер Тодд. — Он без особой благосклонности посмотрел на меня. — Вы не больны? Что-то у вас вид…

У него был грубый голос и такие же грубые манеры, что, естественно, должно было внушать страх одним и вызывать трепет у других. А мне он, по всей вероятности, без особой радости предоставил статус временного коллеги, более низкого по званию и положению.

— Нет, — отозвался я, невинно вздохнув. — Время и самолеты никого не ждут. Если я потрачу время на «Скорую помощь», мы пропустим единственный рейс.

— К нему одежда прилипает, — сказал Джик так, как обычно говорят об одежде, когда на улице страшная жара.

Но в Мельбурне было прохладно, и Портер недоуменно посмотрел на меня. Я усмехнулся.

Он сделал вывод, что Джик не в своем уме, и снова перевел взгляд на меня.

— Вам удалось выполнить все запланированное? — спросил я.

— Мы решили ничего не предпринимать до вашего приезда, — сказал он, пожимая плечами. — У входа нас ждет машина. — Он повернулся и вышел, даже не придержав дверь для Сары.

Портер сел рядом с водителем и по радио сказал, что группа прибыла и можно приступать.

— Куда мы едем? — спросила Сара.

— За твоими вещами, — ответил я.

— Правда? — Ее лицо прояснилось.

— А зачем? — спросил Джик.

— Чтобы приманить мышку сыром.

— Кстати, Тодд, ваши вещи у нас, — сказал Портер с гордостью. — Уэксфорда, Грина и Снела задержали сразу после прибытия. Между прочим, вещественные доказательства они уничтожить не успели. Замки на вашем чемодане поцарапаны и погнуты, но не вскрыты… Так что внутри все должно быть на месте. Утром можете забрать вещи.

— Блестяще, — отозвался я. — У них были еще какие-нибудь списки покупателей?

— Конечно. Размокшие, но вполне читаемые. Фамилии канадской клиентуры.

— Хорошо.

— Сейчас идет обыск в галерее «Ярра», и Уэксфорд там — помогает. Мы намекнули, чего от него хотим. Он все понял и загорелся. Как только я дам сигнал начинать, он начнет действовать.

— Полагаете, он и вправду все сделает?

— А куда ему деваться?

На его, Портера, месте я не был бы так уверен. Однако, в конце концов, это его дело.

Мы подъехали к боковым дверям «Хилтона». Портер мигом оказался на тротуаре и стоял теперь как массивная колонна, ожидая с плохо скрываемым нетерпением, пока Джик, Сара и я выберемся из машины. Сплоченной группой мы прошли через холл, а оттуда — через служебную дверь добрались до конторы управляющего отелем.

Высокий мужчина в униформе пригласил нас сесть и принес кофе и сандвичи. Портер взглянул на часы и сказал, что придется подождать.

Было шесть часов с минутами. Через десять минут мужчина в рубашке с галстуком принес Портеру маленький радиотелефон. Портер сунул наушник в ухо и начал слушать.

Контора, освещенная лампами дневного света и скудно меблированная, была собственно рабочей комнатой. Стены были увешаны графиками и расписаниями дежурств. Окон не было, и ничто не указывало на то, что день уже клонился к вечеру.

Мы сидели, пили кофе и ждали. Портер съел один за другим три сандвича. Время приближалось к семи. При таком освещении Сара выглядела утомленной. Джик тоже. Даже его борода теперь лежала на груди. Я сидел и размышлял о жизни и смерти и «бабочке» в горошек.

В семь одиннадцать Портер плотнее прижал наушник и сосредоточил свое внимание на потолке. Расслабившись, он передал нам потрясающую новость:

— Уэксфорд сделал все, как мы и надеялись, гак что машина закрутилась.

— Какая машина? — спросила Сара. Портер безразлично взглянул на нее.

— Ну, все идет, — не совсем понятно объяснил он, — как мы и запланировали…

Он снова взялся за свой наушник, а потом обратился ко мне:

— Он клюнул…

— Потому что дурак, — отозвался я.

Портер почти усмехнулся, что было для него настоящим подвигом.

— Все преступники глупы по-своему…

Половина восьмого. Я вопросительно поглядел на Портера. Он мотнул головой.

— По радиотелефону много говорить нельзя. Мало ли кто может слушать?

«Как в Англии, — подумал я. — Журналисты могут оказаться на месте преступления раньше полиции. И мышка учует ловушку».

Мы ждали. Стрелки часов, казалось, не двигались. Джик зевал, а глаза Сары потемнели от усталости. За дверью бурлила жизнь большого отеля, постояльцы возбужденно готовились к завтрашним заездам, уже последним в этом году.