Андрей Воробьев - Дело диких апостолов

Именно Том однажды все-таки вывел друзей на серьезный разговор. Школа была позади, ленина мама, считая, что выпускные экзамены нанесли урон психике дочери, отправила ее на месяц к тетке, в Кострому. Трое друзей, недавно опять поссорившихся и опять помирившихся, провели вечер на дискотеке в ДК «Ильича» и, выполнив за ночь программу-максимум, сидели утром на скамейке среди цветущей сирени, прихлебывая пиво, которое притащил, разумеется, Тим. Он-то и начал хвастать первым, рассказывая как студентка из Харькова попросила его проводить до квартиры, а там выяснилось, что она снимает ее вместе с сестрой. «Ну что, станцуем?» — предложил сестричкам Павел. Те дружно согласились. Затем они выдули втроем бутылку шампанского, после очень удачно и с полным удовольствием «потанцевали» в спальне со студенткой, где она и заснула, потом Тим отправился в кухню. Там был очень большой стол, на который сестра уже постелила мягкую покрышку, и очередной танец «гопака» удался на славу. Впрочем, на столе надолго задержаться не удалось, студентка проснулась и стала орать, чтобы вернулся и так далее…

Фома не так красочно, но все же подробно поведал о своих приключениях, которые завершились гораздо быстрее и уже в три часа ночи пришлось ловить тачку возле дома новой подружки, имя которой он так и не запомнил. Том был еще более краток и рассказал о своих последискотечных похождениях почти конспективно. Тим опять вернулся к недавнему подвигу и начал сравнивать студентку с одной из одноклассниц, когда Том перебил его.

— А с Леной у тебя ничего такого не было? — внезапно спросил он.

Тим с удивлением взглянул на него, как смотрят на нарушителя великого табу. Однако настроение было у него добродушно-расслабленное, с легким привкусом похмелья, поэтому он лениво ответил.

— С Азартовой? Не, ничего не было. А у тебя?

— И у меня ничего не было, — сделав небольшую интригующую паузу ответил Том. — А у тебя, Вадька?

Фома почти полминуты смотрел на друзей. Том, знавший его получше, прекрасно чувствовал: Фоменко решает, как ему лучше быть: пошутить или вообще промолчать. Но тут Фома ответил.

— А у меня будет. И не раз.

Том промолчал, зато Тим буквально взвился. От его похмельного равнодушия не осталось и следа. Он даже замахнулся недопитой бутылкой пива, будто желая шарахнуть ею об асфальт.

— Это у меня будет, понял? Она меня любит. Сколько бы ты к ней тайком не ходил.

Том, понимая, что разговор начинать не следовало, вызвал огонь на себя. Он намекнул Тиму на последнюю новогоднюю ночь, когда друзья чуть не поссорились и сказал: теперь-то ты можешь не волноваться, если у Фомы все будет, значит прежде ничего не было. Попросил еще раз объяснить: чем же студентка была лучше ее сестры. В итоге, все обошлось.

А потом, Лена как-то сама собой ушла из жизни остальных трех друзей. Точнее сказать, они сами ушли из ее жизни. Сначала неудачная попытка поступить в вуз (провалились все, причем каждый по своей причине: Том не смог преодолеть конкурс на модный юрфак, Фома в самый неподходящий момент заболел дизентерией, а Тим — пришел пьяным на экзамен). Потом армия, потом недолгий период дембельского шатания по городу, в поисках приключений и денег на выпивку.

Лена особого интереса к вернувшимся школьным друзьям не проявила. У нее с высшим образованием было в порядке, она благополучно училась в Академии художеств и почти сразу обзавелась новыми знакомыми. Это были ребята более образованные и с развитым эстетическим вкусом. Ни с Тимом, ни с Томом, ни с Фомой, общий язык они бы не нашли, особенно после армии.

Лишь однажды Том буквально напросился на свидание. Они встретились в новой закусочной «Кэролс». Тогдашняя городская администрация, почему-то невзлюбив «Макдональдс», позволила появиться в Питере только этому ресторану, в котором продавались те же гамбургеры и чизбургеры, только дороже. Поначалу часть «продвинутой» питерской молодежи собиралась здесь и проводила часы, потягивая молочные коктейли.

Томакову эта идея не понравилась изначально, но Лена и думать не хотела о пивняке или кафешке. «Там сидят только жлобы», — сказала она. Поэтому Том сперва уныло полчаса потягивал «Фанту», в ожидании подруги, которая, разумеется, опоздала, а потом появилась и, почти не давая школьному другу вымолвить два слова, рассказывала ему о каких-то дизайнерских проектах, о недавней поездке в Амстердам, о том, как ее знакомые создали новую фирму и она там будет чуть ли не замом директора.