Дэвид Балдаччи - Абсолютная память

— С вами все в порядке? — спросила Ланкастер.

Уотсон прислонился к косяку. Похоже, он не очень хорошо держался на ногах.

— Я в-впрядке. Моя… же-жена… уходит от меня, но я впрядке. Черт, а п-почему мне не б-быть впрядке?

Декер чуть сместил вес и принюхался, пока Ланкастер удерживала взгляд Уотсона. Затем взглянул на нее и едва заметно кивнул. Их старый прием, когда они еще были напарниками. Кивнуть, если человек пьян, покачать головой, если трезв или близок к тому. По правде говоря, Декеру не требовалось принюхиваться. Невнятная речь мужчины, желание прислониться к опоре и размытый взгляд говорили сами за себя.

— Ваша жена здесь? — спросил Декер.

Джордж ткнул рукой вглубь дома:

— С-собирается. С-с-сучка!

— Сейчас тяжелый период для вас обоих, — заметил Декер.

— П-птерял мою малышку… а тперь ж-жену. Но з-знаете что?

— Нет, сэр, что? — отозвался Декер.

— Да пшли они, — выдавил Уотсон, дернув искалеченной рукой. — Пшли они.

— Сэр, вам, наверное, стоит прилечь, — предложила Ланкастер. — И не пить больше.

Джордж оскорбился:

— Я не пьянь… не пьян.

Он громко рыгнул. Выглядел Джордж плохо.

— Рада слышать. Но вам все равно нужно поспать.

Декер, поддерживая мужчину под здоровую руку, проводил его в ближайшую комнату и подвел к дивану.

— Прилягте прямо здесь, а мы пока поговорим с вашей женой.

Джордж осел на диван и заявил:

— Она н-не моя жена. Уже нет. С-сука!

Он закрыл глаза и умолк. Слышалось только его дыхание.

Декер провел Ланкастер по коридору к двери, из-за которой слышался шум. Амос постучал по дереву:

— Миссис Уотсон?

Они услышали, как что-то грохнулось на пол.

— Кто там? — рявкнула Бет Уотсон.

— Полиция, — ответила Ланкастер.

— Этот мелкий сукин сын вызвал полицию? — завопила Бет. — Потому что я его ударила? Он первый меня ударил, червяк однорукий!

— Речь не об этом. Мы по поводу вашей дочери.

Дверь распахнулась. В проеме стояла Бет Уотсон, одетая исключительно в туфли на высоком каблуке и белую комбинацию. В таком сочетании ее бледная кожа казалась еще бледнее. Кожа на руках обвисла. Одна щека покраснела и опухла. Декеру не требовалось приближаться к женщине и принюхиваться, чтобы определить степень ее опьянения. Но, по всей видимости, она, будучи сильно нетрезвой, могла стоять вертикально и говорить разборчиво. По крайней мере, она так считала.

— И что вы хотите? — спросила Бет.

— Когда мы были здесь в последний раз, я расспрашивал вашего мужа о его деде.

Она растерянно нахмурилась:

— О Саймоне? Зачем?

— Он работал на базе «Макдоналд» до пенсии?

— Ну да. И что? Он давно умер.

— Но он жил здесь с вами и вашим мужем. И Дебби.

— Ага, верно, и что?

В отличие от мужа, Бет не требовалось опираться о косяк. Очевидно, она переносила спиртное лучше, чем Джордж. Или же чаще практиковалась, подумал Декер.

— Он когда-нибудь рассказывал вам о своей работе? — спросил он.

— Он был в том возрасте, когда говорят только о прошлом. Вторая мировая. Война в Корее. Работа на правительство. Бла-бла-бла. День и ночь. Скоро начинает тошнить. Кому хочется жить в проклятом прошлом?

Она протолкнулась мимо Декера и крикнула в коридор:

— Джордж, кому хочется жить в чертовом прошлом? Не мне! Теперь я буду думать только о будущем! Моем будущем! А прошлое пусть поцелует меня в задницу. И ты поцелуй меня в задницу, урод без яиц!

Массивная рука Декера мягко вернула женщину в комнату.

— Он когда-нибудь упоминал при вас какую-либо работу в Мэнсфилде? — спросил Декер.

Казалось, глаза женщины шатаются в глазницах.

— В Мэнсфилде? Он не работал в Мэнсфилде. Он работал на военной базе.

— Верно. Но база и школа находятся рядом друг с другом.

Бет подцепила с тумбочки пачку сигарет и закурила. Выдохнула дым и уставилась на Декера.

— Не пойму, при чем тут эта чертова штука?

— Школа была построена в самом начале Холодной войны, вскоре после окончания Второй мировой. Люди по всей стране строили на заднем дворе бомбоубежища. Их строили и в зданиях, включая школы. Бомбоубежища под школами.

Во взгляде женщины мелькнуло какое-то воспоминание.

— Погодите-ка. Давным-давно Саймон что-то такое рассказывал… как бишь эта хреновина… в Мэнсфилде. Он его не строил. Только что-то пристраивал. Я совсем об этом позабыла.

— О какой именно хреновине мы говорим? — выразительно спросила Ланкастер.

Бет указала на Декера.

— Вроде того, что он сказал. Такое место, безопасное место под школой на случай нападения русских.