Николай Зорин - Числовой код бессмертия

Черная ночь, наступившая вслед за убийством Александра Ивановича, которое ей пришлось пережить, проявилась в темноте подвала. Алина спустилась сюда, чтобы узнать, кто звонил в дверь первый раз, а оказалась снова в самом страшном своем воспоминании. Хищная пасть открытого сейфа разверзлась перед ней, как бездна. Все тело ее затекло, руки заледенели. Придя в себя, она обнаружила, что сидит на полу в подвале, хотела встать, но не смогла даже пошевелиться, не смогла отвести взгляд от черноты сейфа. Израненные, покалеченные числа стонали от боли. Теперь, даже если бы она захотела, не смогла бы их выстроить в стройный ряд бесконечной последовательности. Что же ей делать? Как выбраться отсюда? Иван. Только он может ее спасти, вывести из страшного подвала, удержать на краю бездны.

Но Иван далеко. Его больше нет в этом городе, он пишет роман у себя в квартире, в той реальности, в которую ей самой не найти теперь вход. Пишет и радуется, что роман сдвинулся с мертвой точки.

Раненые числа зашевелились, пытаясь устроиться поудобней, но не нашли подходящего положения своим изувеченным телам. Картины, порождаемые ими, кровоточили, как когда-то ее пальцы, сжимающие маркер. Успеть записать… Успеть пережить. Чтобы понять, как и почему они все оказались связаны.

С чего все началось? С дачи, на которой собрались семеро приговоренных? Нет, раньше. Тогда, может быть, с писем Дамианоса Ирине Викторовне?

— Я пишу себе письма, — прошептала Алина магическую фразу, чтобы хоть немного успокоиться. Но фраза опять обманула, не помогла, вызвала новое кровоточащее видение: страшные сны Александра Ивановича. А эти сны опять привели ее в красную комнату.

По кругу, по кругу. Ее сознание бежит по кругу, и никогда ей из этого круга не выбраться. Черная ночь следует вслед за убийством, черная ночь перетекает в темноту подвала. Разверстая пасть железного ящика поглотит ее. Если Иван не придет за ней, она соскользнет в эту бездну.

Иван не придет, ему ее не найти — дорожка, по которой они шли (она впереди, он позади, но все равно впереди), опустела. Остался только круг, она бежит по этому кругу, снова и снова переживая чужие жизни, чужие смерти. Где конец? Где начало? Числа… Откуда они взялись в ее голове?

Обежав новый круг, Алина не удерживается и соскальзывает в бездну.

Наверное, так себя ощущает мертвый в свою первую ночь в могиле. Ужас и безнадежность одиночества овладели ею, когда все звуки смолкли. Не оставляйте меня здесь одну, вернитесь, пожалуйста! — хотелось ей крикнуть, но и ее собственный голос тоже покинул Алину. Безмолвие полное, тишина совершенная. Если бы можно было уснуть и перестать ощущать. Если бы можно было заплакать и ощутить себя. Но ни сон, ни слезы здесь невозможны.

Бесконечность отчаяния длится и длится, безвременная бесконечность отчаяния.

Наверное, так ощущает себя мертвый, когда первая ночь в могиле проходит. Острый приступ одиночества и ужаса переходит в хроническую фазу. Притерпелась, впустила ужас внутрь своего тела и немного его отогрела. Ужас в ней, как постоянная боль. Алина осознала безнадежность и смирилась.

А безвременная бесконечность все длится.

Больше она ничего не ощущает, ни страха, ни одиночества. Оцепенела в бесчувствии — бесконечность безвременья свободно, не встречая преград, перетекает через нее. Тишина в пустоте повисла, и ничего не происходит.

Долго, долго не происходит, она уже почти растворилась в этом небытие. Занесенная снегом могила…

Но вот что-то вдруг изменилось. Могилу на кладбище, где она похоронена, пришли навестить? Легчайший толчок воздушного потока пронесся мимо, не задевая ее. И опять. И еще раз. Тень, только тень его голоса, но Алина его узнала. Иван. Он кричит, он зовет ее. Он здесь, он поможет. Но как же ответить ему, если слов больше нет, если в ней все звуки исчезли? Нужно вспомнить свой крик и вытолкнуть его из себя. Крика не вышло, он прошел в пустоту без звука.

Иван ее не услышал, ушел, но Алина больше не мертвая. Она ощущает, как сквозь закрытые веки проникает ярчайший свет, жар огня отогревает окоченевшее тело. Алина открывает глаза — свет ослепляет. Ослепленная, но живая, она стоит на твердой поверхности некоего пространства, воздух наполняется звуками, множеством звуков. Слух еще не освоился и не различает их значение. Так проходит какое-то время, Алина ощущает ход его движения — время здесь существует. Но вот и слух, и зрение приходят в норму. Она понимает, что находится на улице какого-то города.