Юрий Андреев - Раздели мою боль

– Проснись, кацо, надо поспешить с экскурсией! – ты же хотел попасть на грузинское застолье, нас в гости ждут! – проводник из местных легонько потряс за плечо.

В предвкушении накрытого стола по ансамблю Мцхеты они прошли скорым шагом, задержавшись лишь у усыпальницы грузинских царей Багратуни.

Седой как лунь хозяин, еще крепкий старик, встречал гостей у распахнутых настежь ворот двухэтажного дома, ему под стать, гостеприимно приглашая внутрь. Что-то, не то, чтоб знакомое, скорей недавно увиденное внезапно появилось на его заросшем густой серебряной щетиной лице, мелькнуло на мгновенье и исчезло. Желая проверить догадку, Олег попытался исподтишка еще раз получше разглядеть хозяина, но тот перехватил его взгляд:

– Что смотришь сынок, вино не по душе?

– Вы на грузинского киноактера похожи, который главную роль в «Отце солдата» играет, – чуть не поперхнулся Олег. – А вино изумительное!

– Когда сыну исполнилось семь лет, я несколько лет подряд закладывал бочки к его свадьбе, но настоящее вино только в одной, – пояснил польщенный хозяин.

– А где теперь сын? – осторожно спросил Олег.

– Уехал по обмену в Сан-Франциско, закончил там университет. Сначала мы с женой радовались: сын в большие люди скоро выбьется, а потом, … – он удрученно махнул рукой. – Пока я здесь искал ему невесту, этот щенок встретил где-то в Калифорнии молодую грузинку. Ее предки – то ли князья, то ли из каких-то революционеров-меньшевиков еще в 20-х в Европу уехали, а оттуда в Штаты, когда Гитлер к власти пришел. Жена-грузинка – само по себе хорошо. Грузинов мало, они должны беречь друг друга, чтоб нацию сохранить. Но землю предков забывать нельзя…

– Что ж, ваши дети, так ни разу в гости и не приезжали? – удивился Олег.

– Были недавно, я вино на стол поставил, чтоб их свадьбу отпраздновать. Они попробовали и наморщили носы, говорят: к калифорнийскому привыкли, – старик вздохнул, – нашли, с чем сравнивать: в Грузию лоза еще из Египта попала, ей четыре тысячи лет, а в Калифорнии французы виноград только недавно высадили, – он задумался…. – мне иногда кажется, что страны как вино. В Америке еще соки не перебродили, и винный камень в осадок не выпал. Скажи сынок, – внезапно повернулся он к Олегу, – если б тебе предложили работу в Штатах взамен на гражданство, ты бы согласился?

– Нет, конечно, хотя все зависит от обстоятельств, – Олег пожал плечами и смолк, чтоб неосторожно сказанным словом ненароком не обидеть старика.

Но хозяин сразу вспыхнул, как спичка:

– Совсем, как мой сын! – он горестно покачал головой. – Я ему говорю:

«Бог с ним, с калифорнийским вином, пора от него отвыкать и о будущем подумать. Институт ты закончил, чем дальше займешься? Грузия – страна маленькая, нефти нет, одни горы везде. Еще сам Лаврентий Берия, Господи, прости его многогрешную душу, в молодости в Баку подался, чтоб инженером-нефтяником стать».

А он отвечает:

– Не хочу возвращаться, чтоб не видеть, как здесь вы все окончательно разругаетесь!

А потом отозвал меня в сторону и шепчет:

«Папа, нефть – это уже не актуально, она сейчас сильно подешевела. Хочу в Штатах чем-то новым заняться, Грузию всем сердцем люблю, но подал заявление на американское гражданство. Иначе она за меня замуж не пойдет, такое условие поставила».

Я опешил сначала, хотел даже предателем обозвать, но вовремя одумался. Зачем горячку пороть: молодой, влюбился, одумается еще и ответил:

«Сынок, подумай еще раз, как следует о своих корнях. Для грузина это все равно, что от веры православной отказаться, рано или поздно боком выйдет, не самому, так детям или внукам»…

Старик замолчал. Ситуация более, менее была ясна. Положа руку на сердце, Олег симпатизировал выбору сына хозяина. Нововведения перестройки трещали по швам, и над светлым социалистическим завтра сгущалось все больше туч.

Хозяин еще раз наполнил бокалы:

– Пейте, дорогие, не стесняйтесь.

– Вы бы до нового приезда сына оставили, – предложил Олег. – Ведь рано или поздно он вернется.

– Не долежит, – покачал головой хозяин, – киснет быстро и в уксус превращается. Лоза истощена, надо корчевать и высаживать новую…

Что было дальше, Олегу запомнилось плохо. Неожиданно сказались коварные свойства домашнего вина: сначала он почувствовал, что не в силах встать со стула. А когда это сделать все же удалось, в голове бушевала буря. Привычному к подобным посиделкам Сосо пришлось увести его на воздух и усадить на крыльцо…