Виолетта Роман: Забери мою боль

Старый автобус, скрипя тормозами, только что остановился на вокзале. С жутким свистом отворились двери, вернув меня в реальность.

Вздрогнула, распахнув глаза. Сиюминутный страх сменился облегчением. Это не сон и не видение. Я в тысяче километров от собственного ада.

Пассажиры неспешно поднимались со своих мест и направлялись к выходу. Сидящая рядом со мной пожилая женщина, кряхтя и досадуя на узкие проходы, принялась вытягивать свой чемодан. Он был настолько огромным, что даже боком еле помещался в проходе.

Стало зябко. Натянув повыше ворот куртки, обняла себя и принялась ждать, когда салон окажется пустым. На самом деле, я просто тянула время. Судя по тому, как сильно колыхалась вывеска шаурмичной, на улице было холодно. А я так намерзлась, кажется, насквозь промозгла.

– Эй, девушка, это конечная, – тучный седоволосый водитель бросил на меня недовольный взгляд.

Не заметила, как снова ушла в свои мысли. Встрепенувшись, взяла с пола рюкзак, в котором находились все мои пожитки, и направилась к выходу. Ноги жутко затекли от долгой дороги, поэтому каждый шаг давался с трудом.

Стоило оказаться среди людского шума, как снова не по себе стало. Страшно. Настолько, что органы немеют и мысли разбегаются. Прикрыла глаза, старясь абстрагироваться. Да, здесь много людей, но они не принесут мне боли. Это просто прохожие, люди, которым нет до меня дела.

Повесив рюкзак на плечо, двинулась к остановке. Я помнила адрес подруги наизусть. Она переехала сюда три года назад. Когда – то давно мы переписывались с ней в соцсетях, и она написала мне свой адрес. Катя единственная, к кому я могу обратиться. Это смешно, и в то же время страшно, но теперь у меня кроме нее нет никого.

Пропустив пару маршруток, залезла в автобус. Водитель сказал, что едет в сторону нужного мне адреса. Достала из кармана последнюю двадцатку.

– Девушка, проезд двадцать шесть рублей, – произнес грубо водитель, посмотрев на меня из-под хмуро сведенных бровей. Я побелела от ужаса.

– П-простите, но у меня больше нет, – посмотрела ему в глаза.

Это было правдой. Последние деньги я отдала за междугородный проезд. В кармане не было ни гроша, а из еды в последний раз мой желудок получал вчерашним утром дешевый растворимый кофе и старый уцененный рогалик из магазина. И если сейчас он откажет мне, пройти практически весь город для моего обессиленного бессонницей и голодом организма будет слишком.

– Ладно, заходи, – кивнул мужчина, сжалившись. Поблагодарив его, быстренько проскочила по салону, в самый конец. Пока он не передумал.

Раскрыла куртку, потому что здесь было сильно жарко. Мысли то и дело возвращались туда. Страшно. Оставлять его страшно, и понимаю, что выхода другого у меня просто не было. Если Наумов найдет меня, он исполнит каждую из угроз. Муж убьет меня, я в этом уверена. И если в тот раз мне помог случай, то теперь не поможет никто.

Почувствовала вдруг чей-то взгляд. Повернулась. Женщина лет пятидесяти, сидящая чуть в стороне, не сводила глаз с моей шеи. Судорожно потянулась к молнии, пряча синяки. Отвернулась к окну, а у самой руки трясутся. Привлекать к себе внимание – это то, чего мне не стоит делать. Раствориться в толпе, стать серой, безликой массой, чтобы не нашел ни за что…

***

Катин дом был в нескольких метрах. Выдохнула, зажмурившись. Как жаль, что у меня нет телефона. Свой я разбила и выбросила, когда убегала из города. Он остался в одной из урн вокзала. Тетя Маша сказала, что он вычислит меня, даже если я без симкарты телефон оставлю.

«Девочка моя, никакой связи, никаких приводов в полицию. По паспорту тебя найдут. Как только появятся деньги, делай новые документы. Новое имя, новую личность. И только потом сможешь жить, а пока что оглядывайся. Костя – страшный зверь, не человек. Если найдет, уже никто не поможет. Даже бог».

Изнутри пробил озноб. Я уже неделю в пути. Я так устала, мне так страшно, и так боязно думать, что Кати не окажется дома! Два года я не общалась с ней. Убегала так быстро, что не подумала даже позвонить. Да и мысли о подруге возникли уже в дороге, когда я лихорадочно перебирала варианты.

Ладно, что гадать. Сейчас узнаю. Словно подгоняя меня, желудок вдруг так сильно заурчал, что стало больно. Пришлось переждать приступ, и только спустя несколько мгновений двинуться в сторону дома.

Поднялась на третий этаж, к седьмой квартире. Убрала в карман записку с адресом и, выдохнув, постучала. Никто не ответил. Разочарование и страх сковали каждый миллиметр тела.