Юрий Андреев: Раздели мою боль

Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)

В оформлении использована фотография:

© luchschen / iStock / Getty Images Plus / GettyImages.ru

Плаксивая осень настойчиво напоминала о себе затяжным моросящим дождем. В ожидании грядущего ненастья поредевшие кроны вековых лип и кленов ночами напролет кружили в обнимку с порывами ветра. Под утро дождь переставал, и старый парк окутывал настоянный на последнем летнем тепле рассветный туман. Но однажды налетевшие из окрестных полей свинцовые тучи низко повисли над городком, взяв его в долгую осаду. И тогда, предчувствуя скорое начало летаргического сна, парк зашептал сбивчиво и торопливо. Он стремился напоследок рассказать о давно гнетущей его тайне. Ее хранила старая дворянская усадьба, развалины которой проступали из-за голых и мокрых стволов.

Об этой тайне обмолвилась матушка, когда однажды весной перед отъездом в экспедицию они с Олежкой зашли по липовой аллее далеко вглубь парка и наткнулись на полуразрушенную часовенку. Олежка тогда посмотрел на нее с нескрываемым удивлением: всегда такая трезвомыслящая и рассудительная, она произнесла это без тени иронии, совершенно серьезно.

– Здесь клад зарыт? – испуганным шепотом поинтересовался он.

– Нет-нет, – улыбнулась матушка. – Говорили, что в давние времена, где-то в середине XIX века в усадьбе появилось привидение в образе монаха. Откуда он взялся и как проникал в дом – долгая история. Во время революции дом сожгли и монах исчез.

Невзрачный дождик зарядил с самого утра и моросит, не переставая. Из открытой форточки вовсю тянет сыростью с прелыми запахами парка. Он совсем близко, за полотном дороги, но оконные стекла запотели настолько, что теперь воспринимается угрюмой темной стеной. Сегодня пятница, уроков задали мало. Олежка в тоске слоняется по квартире, не зная, чем бы заняться, и вдруг вспоминает о коллекции камней, которую отец с матерью хранят в шкафу на верхней полке.

Эту коллекцию родители собрали, привозя по камушку из каждой экспедиции. Они – геологи, познакомились где-то на Урале, и сейчас с геологоразведочной партией бродят по Северному Казахстану. Опять что-то ищут, чего маленький Олежка понять никак не может, для него это тайна за семью печатями. Ящик они обычно достают на Новый год, рассматривают камень за камнем и вспоминают. Навострив уши, Олежка из последних сил сидит рядом с мамой и слушает их рассказы. Но самому трогать камни ему строжайше запрещено.

Сейчас самое время рассмотреть ее как следует: до ужина еще уйма времени, и бабушка дремлет в соседней комнате перед телевизором. Стараясь не шуметь, он открывает дверцы шкафа. Потом залезает на табуретку, достает с верхней полки желанный ящик и, затаив дыхание, снимает крышку. И сразу бросается в глаза обломок застывшей вулканической лавы грязно-серого цвета величиной с кулак, а в нем словно капли застывшей крови, вкрапления вишневых гранатовых косточек. Он знает, что этим экспонатом своей небольшой коллекции отец с матерью гордятся больше всего.

Олежка осторожно берет обломок, так и сяк вертит его в косых лучах настольной лампы до тех пор, пока гранаты не вскипают алыми огоньками. Внезапно из соседней комнаты раздается голос бабушки. Он поспешно кладет камень назад, на цыпочках, стараясь не шуметь, трусит к шкафу и ставит коробку на место до лучших времен.

Обнаруживается непорядок лишь под Новый год, когда в доме появляется елка, и мама достает игрушки. Чтоб оправдаться, Олежка показывает ей, как под светом лампы закипают вкрапления зернышек граната.

– Молодец, сынок, для геолога наблюдательность необходима, – одобрительно замечает мама, не в силах оторвать взгляда от горящих капель, и неожиданно добавляет, – а я всю жизнь думала, что Куприн это сочинил…. – и, заметив недоуменный взгляд сына, поясняет, – у замечательного русского писателя Куприна есть повесть «Гранатовый браслет». Когда подрастешь, обязательно прочти ее.

– Это приключения? – уточняет Олежка.

– Нет-нет, – отрицательно качает головой мама, – это о жизни, точнее о том, как судьба человека оказалась связанной с этими камнями. Кстати, я где-то читала, что при долгом взгляде на гранат у человека развивается дар прорицать скрытый смысл вещей или явлений. Но пользоваться им надо очень осторожно, чтобы ненароком не обратить против самого себя, – задумчиво добавляет она. Олежка осторожно кивает. Большинство из сказанного мамой он пропустил мимо ушей, но главное, что осталось непонятным: чем может навредить обыкновенный камень, когда его долго рассматривают. Дождавшись, когда в очередной раз мама с папой уходят из дома, он забирает кусок лавы с гранатами из коллекции и прячет на самом дне своей тумбочки.