Джулия Хиберлин - Янтарные цветы

Судья Уотерс: Спасибо вам обоим за столь похвальное стремление к истине, джентльмены. Мисс Белл, посмотрите на меня, пожалуйста. Говорите как можно более обобщенно, хорошо? Не вдаваясь в подробности. Вы упомянули дневник, поскольку считаете, что там содержится важная для присяжных информация?

Мисс Белл: По большей части это просто всякие личные штуки. Иногда Тесси зачитывала мне свои записи. Какие-нибудь сказочки. Или рисунки показывала. Или…

Судья Уотерс: Стойте, стойте, мисс Белл. Мисс Картрайт давала вам читать свой дневник?

Мисс Белл: Ну не совсем. Я сама читала, тайком, когда она странно себя вела. И вообще я регулярно рылась в ее вещах: а то мало ли, вдруг она «бенадрилом» запаслась или еще что выдумала. Лучшие подруги для этого и нужны.

Судья Уотерс: Мисс Белл, будьте так добры, отвечайте «да» или «нет». Этот дневник имеет непосредственное отношение к делу?

Мисс Белл: Трудно сказать, но… мало ли. Я его целиком не читала. Только по диагонали просматривала. Раньше мы вместе заполняли свои дневники, такое у нас было развлечение.

Судья Уотерс: Вы знаете, где он сейчас?

Мисс Белл: Да.

Судья Уотерс: И где же?

Мисс Белл: Я отдала его психотерапевту Тесси.

Судья Уотерс: Зачем?

Мисс Белл: Там был один рисунок… она его нарисовала, когда была слепая. Русалка с рыжими волосами спрыгивает с крыши дедушкиного дома. Ну, кончает жизнь самоубийством.

1.46 утра

Эффи стоит на пороге моего дома. В руке у нее коричневый бумажный пакет; тонкий халат развевается за спиной. Все в округе давно спят – кроме нас двоих и пары уличных фонарей. Когда Эффи постучала в дверь, я не спала – пыталась читать «Щегла», но думала о Терреле.

Осталось три дня.

– Забыла тебе отдать. – Эффи сует пакет мне в руки. – Какая-то девчушка в фиолетовом платье оставила у тебя под дверью. Или красивый парень в деловом костюме? В общем, пакет принесли сегодня днем. Или вчера. Или неделю назад. Вот, решила занести.

– Спасибо, – рассеянно отвечаю я.

Спереди нацарапано от руки: «Для Тесси». Ни марки, ни обратного адреса. На ощупь пакет мягкий, а в середине – что-то твердое.

Не открывай, предупреждает одна из Сюзанн.

Я выглядываю на улицу. Внимательно осматриваю темную лужайку и силуэты кустов, растущих между нашими с Эффи дворами. На подъездной дорожке под неслышную музыку без мелодии и ритма танцуют тени.

Чарли ушла ночевать к подружке. Лукас остался спать у девушки. Билл по просьбе Террела уехал в Хантсвилл.

Эффи уже шлепает по тропинке домой.

Через 43 часа после нападения на Тесси

Это не моя подруга.

Это какой-то манекен в клоунском парике и с дряблым лицом. Всюду трубки, трубки – безумный аквапарк, только вместо воды – красное и желтое.

Я держу Тесси за руку и стискиваю ее, все время глядя на часы. Так велела тетя Хильда. «Надо сжимать примерно раз в минуту, – сказала она. – Пусть Тесси знает, что мы рядом». Я стараюсь не задевать ту часть руки, где повязка слегка порозовела. Вчера подслушала сиделку – ногти у Тесси выдраны с корнем, как будто она пыталась вылезти из могилы. А еще врачи долго выковыривали желтые лепестки из рваной раны на ее голове.

– Ногти иногда отрастают по два года, – громко говорю я. Потому что тетя Хильда попросила больше с ней разговаривать, она ведь может все слышать; и потом, я уже заверила Тесси, что ее ногти отрастут за шесть месяцев.

Когда я узнала, что Тесси пропала, меня вырвало. Спустя двенадцать часов я поняла, что с ней случилась беда. И начала писать похоронную речь. Я написала, что больше никогда не почувствую, как она заплетает мне косу, никогда не увижу, как она за тридцать секунд рисует в тетради что-нибудь очень красивое, или как ее лицо звереет, когда она бежит. Люди рыдали бы, слушая мою речь.

Я хотела процитировать Чосера, Иисуса Христа и прилюдно поклясться, что посвящу всю жизнь поискам ее убийцы. Я уже представляла, как буду стоять за кафедрой баптистской церкви и грозить убийце пальцем – на случай, если он слушает, ведь они обычно слушают. Вместо «Упокой Господь ее душу» люди стали бы с опаской озираться по сторонам и бросать друг на друга подозрительные взгляды и гадать, не убийца ли их сосед. На каждой кухне есть нож, на каждой подушке – наволочка, в каждом гараже – антифриз. Орудия убийства повсюду, люди, и мы готовы нанести ответный удар. Такой был бы посыл.