Питер Лавси - Последнее дело Даймонда

– Ты не можешь так от меня уйти! Вернись! – На крыльцо выскочила женщина с длинными, распущенными рыжими волосами, бросилась вслед за мужчиной и догнала его у открытой дверцы автомобиля. Она была на несколько лет старше мужчины. Ее лицо не потеряло красоты, но кожа была неестественно натянута.

Все произошло, когда мы с Мэтью проходили мимо Джон-Брайдон-Хаус. Я не хотела, чтобы со стороны заметили мой интерес, тем более что женщина была босой и в одной красной шелковой ночной рубашке до бедер. Хотя тревога была напрасной. Действующие лица так увлеклись, что не обращали внимания на окружающих. Женщина схватилась за золотую цепочку на шее мужчины и, пытаясь не пустить его в машину, крикнула:

– Стой, Энди! Пожалуйста, вернись. Чего ты хочешь? Чтобы я встала на колени и умоляла?

Тот, кого она назвала Энди, не ответил. И стал отнимать ее руку от цепочки, словно боялся ее порвать, если просто оттолкнуть женщину. Другой рукой она вцепилась в его пшеничные волосы, но это его как будто не тронуло. Когда цепочку удалось спасти, Энди схватил женщину за запястье, заставив опуститься на колени, а затем презрительно толкнул, и она упала.

– Негодяй! – закричала она, когда ее плечо коснулось гравия. Но удар мог оказаться намного больнее, если бы толчок был сильнее.

Пока она поднималась, Энди успел забраться в салон и, захлопнув дверцу, завел мотор. Женщина молотила кулаками в окно:

– Энди, я не хотела!

«Вольво», выбросив из-под колес кучу гравия, рванул с места и унесся в сторону Бата. Женщина побежала за автомобилем к воротам и, рыдая, глядела вслед.

Мы с Мэтью ускорили шаг от прогулочного до быстрого, сели в машину, которая была, к счастью, припаркована выше по дороге, и закрыли дверцы.

– Кто они такие? – спросил Мэтью.

– Понятия не имею.

– А дом тот самый.

– Да. Но телефонные справочники редко обновляют данные. Может, твой профессор продал дом этим людям и переехал в другое место. В любом случае в эту дверь я стучать отказываюсь.

– Почему они так кричали?

– Нас не касается. Их личное дело.

– Имеешь в виду секс?

– Мэтью, прекрати!

– У нее под рубашкой ничего не было. Она проститутка, ма?

– Не смеши меня. – Я включила зажигание.

– Я просто спрашиваю. Ты никогда не говоришь со мной о сексе.

Вот вам раскрепощенная молодежь. В его возрасте я чуть не умерла со стыда, когда мама мне рассказала, что и как, разумеется, даже не упоминая названий репродуктивных органов.

Мы проехали мимо дома. Женщина скрылась внутри, и дверь была закрыта. В Бате мы остановились на Ориндж-гроув, и я с радостью выполнила другое данное сыну обещание – сводить его в исторический отдел городской библиотеки. Мы провели спокойные полчаса, отбирая на полках книги и находя ссылки на упоминания о Гей-стрит. Оказалось, что улицу назвали в честь некоего Роберта Гея, который владел в том месте землей.

– Велика шишка! – усмехнулся Мэт.

Вскоре нам удалось составить список тех, кто жил на улице, и среди них оказались Джон Вуд, Тобайас Смоллетт, Джошуа Веджвуд, Джейн Остен, Уильям Фриз-Грин. Мэтью выписал фамилии и признался, что ни о ком из этих людей не слышал.

– Узнавай. В этом цель задания. – Я хотела вызвать в нем энтузиазм. – Сейчас пойдем в справочный отдел и я покажу тебе, где искать.

Я оставила сына изучать «Словарь национальных биографий», а сама пошла купить новую парковочную карту. А когда вернулась к машине, там меня ждала знакомая массивная и не слишком желанная особа. Молли Эйбершо поприветствовала меня, сказав, что ребята на стоянке такси узнали мою машину и предположили, что я скоро вернусь. На сей раз она была в разноцветном пончо, которое, вероятно, купила в магазине латиноамериканских ремесел.

– Я решила, вам будет интересно взглянуть на сигнальный экземпляр. – Она протянула мне «Ивнинг телеграф».

– «Профессор спасает тонущего мальчика», – прочитала я заголовок передовицы.

Мы с Мэтью избавили бы себя от неприятностей, если бы воспользовались телефоном, вместо того чтобы таращиться на стену Джон-Брайдон-Хаус. Итак, профессор Джекман – герой Палтнийского каскада.

– Должна признаться, я в восторге, – улыбнулась Молли Эйбершо. – С самого начала это была моя тема. Радует, когда материал находит продолжение.

– Вы сами разговаривали с профессором?

– После того как меня навел на него ваш сын. Светлая голова.

– Вы имеете в виду Мэта?

Журналистка удивленно подняла голову.

– И того и другого. Но сейчас я говорила о мальчике. – Она улыбнулась, и я поняла, что у нее в запасе есть кое-что еще. – Вы не рассердились, что я с ним пообщалась?