Раяна Люпин - Осколки жизни

Директор, полная женщина преклонного возраста, в отвратительном зелёном костюме, не радовалась приходу представителя полиции, потому что её особо волновало престиж учебного заведения. В последние два года поступили лишь двести молодых людей – это мало для городского «лучшего» университета.

– Садитесь, детектив. И по каким причинам вы у нас здесь? – уставшим голосом сказала она в ходе приветствия.

– Миссис Дженкинс, меня заинтересовал этот юноша, – Даниэль без лишних разговоров, сразу же открыл папку, в котором лежали распечатанные фотографии, скачанные с сайта образовательного учреждения.

– Угу, – директриса робко, но с особой резкостью взяла снимки и глазами пробежалась по лицам, пока не остановилась на выделенном маркером, человеке, – Конечно, я его знаю! Питер Макконахи! – воскликнула Дженкинс, раскинув удивленно руки, – Что-то случилось? – стало видно, как она переживает за него.

– Он ваш родной человек? – мимолетно последовал следующий вопрос.

– Не совсем родной. Питер сын моей подруги детства, – секундная пауза, женщина задумалась, – Он ярко отличился среди одногодок, дружил с Элизабет, но мне лично кажется, что они находились в любовных отношениях. Ну, знаете, я опытная женщина и есть одно правило: если юноше нравится дама, то он проводит с ней все свободное время. А Питер с Элизабет были, как не разлей вода.

– Весьма интересно. А между ними были какие-то ссоры? Знаете хоть что-нибудь? Может мать Питера что-то рассказывала?

При упоминании матери возможного подозреваемого, миссис Дженкинс невольно поморщилась, будто бы сглотнула горький пунш.

– Нет, нет. Что вы, детектив, – она нервно стиснула губы. – Питер паинька и серьезный парень.

– Хорошо. Надеюсь, что это так, – детектив колебнулся на секунду, а затем, взвесив свежую информацию, встал со стула. – Благодарю вас за помощь, – он мигом проверил время на разбитом телефоне. – Что ж настала его очередь к допросу. Подскажите, где я могу найти его?

– У них сейчас вроде лекция «История архитектуры»… Хм… начинается где-то в 10:30.

Женщина искала очки, чтобы рассмотреть стоящие на противоположной бирюзовой стене электрические часы.

– Поздравляю, у вас есть двадцать минут, – сказала она – Надеюсь, этого достаточно, чтобы поговорить с ним.

Поблагодарив старушку, Даниэль побежал на первый этаж по металлическо-деревянной лестнице, которая пережила и падения метеоритов, и обе мировые войны, и сегодняшний день. Да весь университет ветхий, словно карточный домик, даже выглядит еще мрачнее, нежели домик Даниэля. Он не удивился бы, если узнал, что здание скоро сносят или поставят на генеральный ремонт.

Будучи любознательным ребенком, Даниэль четко помнил, как тайком скрывался в чердаке, потому что для него там таились сокровища, а не скучные нравоучительные сказки и прописи. Ночные побеги, казалось, никогда не закончатся, пока однажды, когда его отец работал над сложным проектом, заметил чью-то тень у лестницы, так и поймал проказника.

Даниэль побаивался рассказать, чем он там занимается, ведь поиски сокровищ, заинтересованность к пролежавшим более ста лет книжкам с красочными иллюстрациями, прослушивание музыкальной шкатулки с крутящейся балериной в розовых пуантах, станет нечто смешным для взрослого. Вместо ругательств и угроз с поднятым указательным пальцем, Николас отвел сына в кухню, посадил за стол и принялся потихоньку готовить.

– Так, Даниэль, ты понимаешь, что я не люблю ругать тебя и других. Но многие родители грешат этим, ругают своих детей и говорят очень-очень плохие слова. А люди, если хорошо подумать, по своей природе собиратели и охотники, – начал речь отец, наливая какао в две большие керамические кружки, – За всю жизнь мы создаем вещи, ломаем, прячем их или продаем, но значительную роль играют слова. Но никто не понимает этого.

– Слова? – перебил Даниэль, сделав глоток вкусного напитка, и довольно причмокивая, продолжил. – Мы же не можем трогать их!

– Верно, не можем. Однако, они остаются в сердцах людей навечно, прилепаясь, словно пчелы, собирающие пыльцу. Знаешь как больно ребенку, когда ему говорят всякие гадости и оскорбления? Так вот, слова могут быстро разбить сердце, словно летящая к полу тарелка во время ссоры. Также слова могут накапливаться в душе человека и… бах!

– Вулкан! – руками мальчик изобразил подобие взрыва.

Николас в ответ лишь улыбнулся, зная, что сын ещё мал для такого рода бесед.