Дмитрий Сафонов - Энские истории

Странно, но чувствовал я себя хорошо — не то, чтобы совсем уж здорово, но, во всяком случае, я думал, что будет гораздо хуже. Я даже подумал, что при необходимости смогу встать с постели и хорошенько взгреть этого незваного визитера. Но ничего не сказал. А он продолжал:

— Оскар Карлович Пинт сейчас находится в казино. Сегодня вечером, если вы еще не знаете, были убиты Костыль и двое его телохранителей.

— Ну и что? А при чем здесь я? — перебил я незнакомца.

— Здесь — ни при чем, — он выделил слово "здесь". — Но было бы лучше, если бы вы меня не перебивали, — и брюнет предостерегающе поднял указательный палец. — Право же, это в ваших интересах, поверьте.

— Хорошо, не буду, — согласился я. — Что дальше?

— Так вот, — незнакомец бросил быстрый взгляд на часы, — минут через пять Пинт заглянет в сейф, который находится в тумбе письменного стола — в этом сейфе Костыль обычно хранил свой пистолет. А заодно найдет расписку. Вашу расписку, в коей вы подтверждаете, что получили от Костылёва Владимира Тимофеевича пятьдесят две тысячи американских долларов — в счет оказанных вами услуг. Он достанет этот листок бумаги, сложенный пополам, развернет его, прочитает — и сразу все поймет! Тогда он позвонит в отдел, чтобы узнать результаты затянувшейся экспертизы, получит их, сопоставит факты, выстроит в голове единую картину произошедшего, прыгнет в старенькую черную "Волгу" и примчится сюда. От казино до городской больницы — примерно пятнадцать минут езды. Итого — у вас чуть меньше получаса. Поэтому я настоятельно прошу не перебивать меня.

Я похолодел. Самой первой мыслью, которая пришла мне в голову, было: "Уж лучше бы Крайнов застрелил меня!" Ей Богу, лучше!

Пинта я боялся капитально. Никого в своей жизни так не боялся. Когда бандюки раскидывали пальцы веером, или шпана блистала лезвиями ножей, или пуля вдруг свистела над ухом — не боялся. Не боялся, потому что все это — дешевые понты. А вот Пинт — дело другое.

Голоса никогда не повысит, слова грубого не скажет, резкого движения не сделает, но зато между его словами и делами — никакого зазора. Ни одного миллиметра. А между мыслями и словами — и того меньше.

Если Пинт что-то задумал — он это сделает. Обязательно сделает. Я на минутку представил, что со мной сделает Пинт, когда все узнает — и мне стало не по себе. А уж про рану и вовсе забыл. Надо было спасать свою — хоть и дырявую — шкуру. Срочно!

— Да, я почему-то предвидел подобный поворот событий, — снова улыбнулся гнусный пианист, но мне-то было не до улыбок, понимаете?! — Хочу сделать вам деловое предложение.

— Да пошел ты! — процедил я сквозь зубы и откинул одеяло.

— О! Пожалуйста, не совершайте необдуманных поступков! — предупредил незнакомец. — Не двигайтесь, а то я буду вынужден повысить голос, и тогда на пороге появится оперативник с оружием. Тот, что сидит за дверью — ведь Пинт приказал вас охранять.

Я выругался.

— Ну, выкладывайте, чего там у вас?

— Услуга за услугу, Александр Николаевич: вы отвозите одну вещь в Москву и передаете ее моему человеку, а этот человек помогает вам скрыться. Новые документы, новая биография, новое лицо. Если захотите — новая страна!

Я недоверчиво посмотрел на этого фантазера.

— По-моему, это брехня. Вы хотите меня подставить.

Незнакомец достал из потайного кармана маленькую коробочку, обшитую фиолетовым бархатом, и всем своим длинным гибким телом подался ко мне:

— Если это так, то я рискую гораздо больше, чем вы, — он открыл коробочку — там лежал перстень; золотой изящный перстень с крупным голубым бриллиантом. Боже, какая красота! Даже у меня — уж на что я был равнодушен ко всякого рода побрякушкам — даже у меня перехватило дыхание.

— Знаете, сколько он стоит? — шепотом спросил брюнет.

— Откуда? — так же, шепотом, ответил я, не в силах отвести от драгоценного украшения глаз.

— Много. Очень много. Но я вам доверяю, — он вложил коробочку мне в руку. — Это — на дорожные расходы, — из кармана брюк он извлек толстую пачку зеленых Франклинов и протянул мне. — Можете тратить их по своему усмотрению, лишь бы перстень был доставлен в целости и сохранности. Я вас очень прошу, — он заглянул мне в глаза.

— Ну ладно. Сделаем, — я почти не колебался — а разве у меня был другой выход? — Давайте адрес.

Незнакомец дал мне листок бумаги с адресом: "Москва, и так далее…"

— Послушайте, — ехидно спросил я его. Сначала я хотел сказать "послушай", но передумал: все-таки человек, обладающий таким сокровищем, достоин того, чтобы его называли на "вы". — Послушайте, а вы не боитесь, что я слиняю вместе с этой безделушкой?