Дмитрий Сафонов - Энские истории

Пинт постоял, молча покурил, не проявляя большого интереса к этому тройному убийству, затем бросил окурок под ноги и старательно затоптал. Он вдруг словно увидел себя со стороны и абсолютно четко осознал, что здесь делать нечего — он не найдет ни единой улики; ничего, за что можно было бы зацепиться. Пинт решительно развернулся и уехал.

Он сидел в своем кабинете и размышлял: не о Костыле, а об Илье да Николае. Евсей Григорьевич сделал вскрытие, из тела Ильи извлекли пулю и сразу же отдали Борису Марковичу на экспертизу; пулю, убившую Крайнова, почему-то не нашли. С самого утра несколько милиционеров прочесывали сектор позади тела Николая, но не обнаружили ничего. Это было довольно странно; справлялись у баллистиков — может ли пуля радикально изменить направление полета внутри черепа? Баллистики отвечали, что может, но незначительно; кроме того, утверждали, что кусочек смертоносного металла должен был потерять свою кинетическую энергию и лежать где-то рядом с телом. Совсем близко. Они советовали провести линию от места, где лежал Илья, до Крайнова и выделить позади тела Николая сектор градусов 30; там и нужно было искать. Искали. И снова не нашли.

А вот из Беленова хирурги пулю достали, и тоже отправили Борису Марковичу.

Пинт сидел и ждал результатов экспертизы. Он думал о свернутых бумажках с римской цифрой 1 и арабской 3. Что это могло означать?

Пинт хотел было уйти домой, но понял, что не уйдет. Ему нужно было что-то делать, делать прямо сейчас.

"А ведь для казино поздний вечер — это самое рабочее время! Съезжу-ка я туда, поговорю о Костыле; глядишь, найду какую-нибудь ниточку", — и он решительно встал и вышел во дворик, к старенькой, но безотказной "Волге".

Он приехал в казино и с порога сказал:

— Вашего шефа убили. Расследование веду я. Где его кабинет?

Его проводили в кабинет Костыля. Пинт велел всем, кто был в казино, собраться и заявил:

— Я хочу поговорить с каждым из вас в отдельности. Отказ вызовет у меня серьезные подозрения. Не будем понапрасну тратить время: я мог бы пригласить вас завтра к себе, но, как видите, пришел сегодня. Сам. Пока я подозреваю всех — опыт показывает, что у таких людей, как ваш убиенный босс, бывает слишком много недоброжелателей. Если у кого-то есть алиби, или сведения, которые могли бы помочь следствию, прошу незамедлительно сообщить. А начнем, пожалуй… — Пинт обвел присутствующих внимательным взглядом, — с вас, — он указал на Каталу. — Остальных я прошу подождать в приемной.

Катала заметно нервничал; Пинт сразу это увидел и поэтому начал именно с него.

— Слушаю вас, — строго сказал Пинт и уставился в переносицу Каталы — старинный иезуитский способ привести человека в замешательство; несчастный не может поймать взгляд собеседника: он вроде и смотрит в глаза и вместе с тем не смотрит. — Что вы хотите мне сказать?

— А как это случилось? — спросил Катала. — Как убили… Владимира Тимофеевича?

— Вам лучше знать, — ответил Пинт. — Вы же сами это сделали.

— Как? Я?! — Катала покрылся красными пятнами и прерывисто задышал.

— А разве нет? — искренне удивился Пинт.

— Конечно, нет. Владимир Тимофеевич уехал отсюда три часа назад, и с тех пор я не покидал казино. Это все могут подтвердить…

— Куда он уехал?

— Не знаю точно. По-моему, на Фруктовую улицу…

— Он уехал один?

— Да… То есть… С ним были телохранители… Нет, они уехали раньше, — Катала запутался, потому что не мог решить, стоит ли говорить про незнакомца, про игру, про циркачей и прочее.

— Так он был один? Или с телохранителями?

— Он был… с каким-то незнакомцем, — решился наконец Катала. — А телохранители Владимира Тимофеевича уехали раньше, вместе с телохранителями этого незнакомца. Понимаете?

— Я все понимаю, — успокоил его Пинт. — Я вообще неглупый человек. Да и вы тоже — излагаете вполне доступно. Так что я понимаю, не волнуйтесь. Теперь скажите мне: ЗАЧЕМ они туда поехали?

— Не знаю. Вот этого я не знаю. Владимир Тимофеевич мне не докладывал.

— Ну хорошо. А что это был за незнакомец? Кто он такой?

— Как кто? — изумился Катала. — Говорю же вам — "незнакомец". То есть — неизвестный!

— Что, он не представился?

— Нет.

— Вы видели его раньше?

— Никогда.

— А как он выглядит?

— Хорошо. Очень хорошо выглядит. Такой высокий брюнет, лет сорока, волосы аккуратно уложены, одет в смокинг, да-да, представьте себе, в самый настоящий смокинг, бабочка, туфли лакированные… Да! У него на мизинце — перстень с голубым бриллиантом. Очень дорогая вещь. Практически бесценная.