Дмитрий Сафонов - Энские истории

По всему было видно, что у Костыля хорошее настроение — он танцующей походкой прошел к своему "Мерседесу", на ходу насвистывая простенькую мелодию — ту, которую сыграл Сержик на старенькой скрипочке.

Наконец появилась и девушка. Теперь я смог разглядеть ее поближе. Она была в простом белом платье. Короткая юбка открывала стройные мускулистые икры и по-детски круглые розовые коленки. Прямые светлые волосы, подстриженные ровным кружком, обрамляли милое лицо с изящными и тонко обрисованными чертами.

Было уже темно, и я, конечно, не мог разобрать, какого цвета ее глаза, но почему-то подумал, что голубые. У молоденьких блондинок, сияющих свежестью и красотой, обязательно должны быть голубые глаза — ну, на худой конец, серые.

Я пропустил ее чуть вперед, спрыгнул со своего насеста и двинулся следом. Так мы прошли метров сто. Или двести. Затем она вдруг остановилась и обернулась — я тоже замер. Уперев маленькую ручку с дешевеньким колечком на безымянном пальце в крутое бедро, она спросила — немного надменно:

— Ну? И долго мы так будем идти? — и вызывающе повела попкой; легкая белая ткань натянулась, наполнилась тугим телом, как парус — попутным ветром; явственно обозначились контуры ажурных трусиков.

Я выступил из темноты и стал рядом.

— Пока не придем, — ответил первое, что пришло в голову; впрочем, довольно искренне.

— Куда? — усмехнулась она.

— К тебе.

— Ха! — она была чуть выше меня и поэтому смотрела свысока. Хотя, даже если бы я был выше, все равно она смотрела бы на меня свысока. — А кто ты такой? — девушка скривила алые губки и ехидно прищурилась. — Что-то я впервые тебя вижу. Ты ведь не энский, правда? Энских я всех знаю.

— Неудивительно. Уверен, что и тебя все знают. Я действительно не местный. И тоже вижу тебя впервые. Ну чем не повод для знакомства?

— Повод — это еще не причина, — усмехнулась она и повернулась, чтобы уйти.

— Подожди! Я тебе сейчас кое-что покажу!

Она вся как-то сжалась и стала испуганно озираться:

— Не надо мне ничего показывать! — сказала громко, явно желая привлечь внимание немногочисленных припозднившихся прохожих. Потом-то я уже понял, что она приняла меня за эксбицио… эксгициби… вот черт! Это слово никогда мне не давалось! За извращенца, если говорить проще.

Я огляделся, подыскивая какой-нибудь подходящий предмет; увидел невдалеке стену дома с маленьким карнизом, проходящим в метре над землей. Разбег, два размашистых прыжка, толчок! Два оборота назад с пируэтом. Она замерла, потрясенная.

— Смотри! — с места, без видимых усилий я сделал сальто назад и потом — вперед. — Я — из цирковых. Ты же была сегодня на представлении? Наш номер — во втором отделении. Он закрывает программу. Я — воздушный гимнаст.

Ну, теперь-то можно было не сомневаться, что глаза у нее — голубые. Они загорелись в сумерках, как неоновые огни уличной рекламы.

— Ой, здорово! — она уже без колебаний подошла ко мне и взяла под руку. — А я подумала, что очередной страдалец меня преследует. Все мужики в этом городе помешаны на одном…

— Скорее, на одной, — уточнил я.

— Перестань… — неопределенный взмах рукой в пространстве. Не подтверждение, но уж тем более — не отрицание. Просто — продуманное и отработанное кокетство. — Проводи меня домой, — прозвучало, как приказ. Правда, она тут же смягчила его, добавив "пожалуйста".

— С удовольствием, — радостно согласился я — ведь именно этого я и хотел. — Как тебя зовут?

— Вика. Вика Пинт. Смешная фамилия, правда?

— Ну почему? — возразил я. — Многие из цирковых с удовольствием взяли бы себе такой псевдоним. Звучно, коротко и хорошо запоминается. Пинт — это здорово! То, что нужно! Ты только послушай, как звучит: Кио, Фриш, Пинт…

Вика обрадованно засмеялась:

— Я раньше об этом не думала. Оказывается, у меня отличная цирковая фамилия!

— Конечно!

Мы медленно брели по вечернему городу, и с каждым шагом Вика нравилась мне все больше и больше. Так бывает, когда знаешь девушку совсем недолго: не хватает времени понять, что она, в сущности, такая же, как и все прочие.

Я не решался спросить о незнакомце: мне хотелось, чтобы она сама рассказала про своего загадочного приятеля. Но она, похоже, и не думала говорить о нем:

— Вы надолго к нам, в Энск?

— До воскресенья.

— А потом куда?

— Потом — дальше.

— Тяжело, наверное, так жить: все время переезды?

— Да нет, — я пожал плечами. — Привыкаешь.

— А тебе бывает страшно? Там, наверху? — с непритворным испугом спросила Вика.