Мария Амор - Вкус Парижа

Но Дерюжин мешкал, и я продолжать урезонивать злодейку:

– Марго, привычка убивать людей под мостом Турнель не кончится для вас добром. Один раз вам повезло, но второй вам не выкрутиться.

– Я никого убивать не собираюсь. Смерть на гильотине вовсе не такая лёгкая, как принято думать. Говорят, отрубленная голова что-то чувствует ещё секунды три. Представляете себе эти три секунды? Нет, я бы сделала всё на свете, чтобы избежать такой казни. Это не я убью вас.

Что она задумала? Неужели она сошла с ума?

– А кто?

Изредка поверху проезжали машины. Может, закричать? Не стоит. Случайный водитель вряд ли услышит мои призывы о помощи, а если и услышит, то лишь прибавит газа.

– Как кто? Ваша жена, конечно. Вы водите меня по ресторанам, метрдотели и официанты видят наши ласки и поцелуи. Весь Париж уже знает. Я уверена, что она нас выследила. Она же темпераментная женщина: беднягу Люпона вон продырявила только за то, что он её за задницу ухватил.

Было жарко, а меня пробил холодный пот:

– Вы её вызвали? Вы считаете Елену идиоткой? Она никогда не поверит ни единому вашему слову.

– Никогда не ручайтесь за жену. Особенно если по несчастливой… или, скорее, счастливой случайности ей в руки попала адресованная вам записка. Ей стало ясно, что мы с вами докопались до правды. И она знает, что я приведу вас сюда. Мы просто не оставили ей выбора.

У меня загрохотало в ушах. Я всё просчитал и всё же просчитался: я был уверен, что имею дело с хладнокровной, осмотрительной убийцей, которая любой ценой будет скрывать совершённое преступление, а оказалось, обезумевшая психопатка готова пойти на ещё одно, теперь двойное, убийство в надежде объявить его самозащитой.

Наверху шумная и пьяная компания покинула ресторан, но я не решился окликнуть их. С рехнувшейся Марго станется выстрелить в кого угодно. А сам я, ясно видимый, на прицеле и безоружный, не мог напасть на невидимого и вооружённого противника.

Надежда на своевременное появление полиции таяла. Оставалось пытаться отговорить её:

– Вам никогда не удастся представить это убийство как самозащиту. У Елены даже нет оружия.

– Так вы же сами приволокли пистолет!

Нет, этого нельзя допустить. Надо любой ценой вынудить её разрядить браунинг. В нём всего две пули. Если первый выстрел не убьёт меня наповал, останется неплохой шанс заставить её растратить и второй патрон. Я шагнул в тёмный зев тоннеля и в этот миг услышал за спиной цоканье каблучков.

Марго захихикала:

– Почему мужчины всегда женятся на дурочках?

Я обернулся. В развевающемся полупрозрачном платье, похожая в свете луны на серебристое облако тумана, вниз по ступенькам летела Елена.

Я заорал:

– Уходи! Беги отсюда!

Она не слушала, она неслась ко мне. Её подсвеченные фонарём волосы реяли сияющим нимбом. Забыв о боли в ноге, я ринулся к тоннелю – заслонить её, встать между ней и убийцей, но не успел. Елена бросилась наперерез, прижалась ко мне. На фоне неба и лунной дорожки мы красовались прекрасными мишенями. Теперь на нас двоих хватило бы одной пули.

Марго вышла на лунный свет, дуло смотрело прямо на нас:

– Мадам, отойдите от него, или я убью вас обоих.

Я с силой отшвырнул Елену в сторону. Она отлетела, мой невесомый воробышек, ударилась о стену, болезненно и изумлённо охнула. Зато попала в спасительную тень.

– Я знала, что вы меня послушаетесь, – сказала Марго. – Люди всегда слушаются, когда думают, что им есть что терять.

Я одеревенел, ожидая удара пули, но Марго сдёрнула с себя шляпу, держа её на отлёте, выстрелила в неё и отшвырнула в тьму тоннеля. У неё осталась только одна пуля. И только тут я сообразил, что именно она задумала. Слишком поздно я понял, почему медлила стрелять в меня, почему не хотела задеть Елену, почему с апломбом предсказала, что мою жену будут судить за убийство. В панике я затараторил:

– Марго, давайте договоримся. Мы можем договориться. Мы навсегда покинем Францию. Вы никогда нас больше не увидите. Клянусь. Дайте нам только то, что я предлагал вам.

Но она уже приняла решение и скользила по нему, как потерявшая тормоза машина с обрыва:

– Вы такой же дурак, как и ваша благоверная. Я никогда не буду зависеть от вас. Прощайте. Вам повезло больше, чем жене. У меня слабость к красивым мужчинам.

Я захлебнулся жутью беспомощности и неизбежности. Прогрохотал выстрел, вспышка на мгновение осветила тонкую чёрную фигуру. Послышался женский стон и звук рухнувшего тела.