Оксана Обухова - Плюшевый оракул

— Да знаю! И мне совершенно начхать, как его зовут! — заново раскипятилась Вероника. — Что случилось, вы мне можете сказать?! Почему вы защищаете признавшегося убийцу, а мне опять грозит опасность?!

Окунев и незнакомец переглянулись, Веронике показалось, между ними происходит стремительный неслышный диалог.

— Простите, я забыл представиться, — сказал сухопарый. Встал из кресла, извлек из нагрудного кармана пиджака удостоверение и в раскрытом виде подсунул его под нос ослепшей от расстройства Веронике. — Майор Красильников Кирилл Андреевич. ФСБ. Давно, кстати, хотел с вами познакомиться, уважаемая Вероника Дмитриевна.

Уважаемая Вероника Дмитриевна так и села. Беспомощно поглядела на представителя МУРа, взглядом попросила поддержки у соседа Ковалева, который сразу отвернулся. И повторила жалобно:

— Что случилось, Игорь Станиславович? Почему ФСБ?.. Пожалуйста, скажите!

Но за муровского капитана продолжил отдуваться вернувшийся на кресло господин из ФСБ:

— Поверьте, Вероника Дмитриевна, нам очень неприятна эта ситуация. Очень. Но обстоятельства сложились так, что нам приходится просить вас о содействии. Небольшом. Только позволить капитану Ковалеву находиться рядом с вами. Просто — находиться.

— Отлично. Здорово. А я могу просто уехать? Если опасно здесь оставаться.

— Конечно. Через некоторое время. Мы даже выделим вам путевку…

— В ведомственный санаторий?! — возмущенно выкрикнула Вероника. — Нервы подлечить, да?! Кирилл Андреевич, я не позволю капитану Ковалеву находиться рядом , пока вы не объясните, в чем дело! Можно вкратце, в двух словах. Но трястись от страха непонятно из-за чего я не буду. Это — мое твердое решение.

Красильников согнулся, поставив локти на бедра, сложил ладони лодочкой перед лицом и некоторое время глядел на Веронику исподлобья, задумчиво жуя губами.

— Ну хорошо, — сказал, не меняя позы. — Могу позволить себе объяснение даже в трех словах: Котов согласился сотрудничать.

— С вами, с ФСБ, — утвердительно сказала Вероника, догадываясь, что большего от служивых людей она не добьется. — Интересно. Котов, значит, сотрудничает. А я тут при чем? Что он вам такое предложил, если вы заставляете меня и капитана Ковалева изображать непонятно кого, полных идиотов, и даже списали ему убийство Светы, превратив ее смерть в несчастный случай? — разозленная Ника покосилась на индифферентного соседа Ковалева, разглядывавшего сервант. — Котов что… пообещал вам сдать Карабаса-Барабаса? Или весь преступный клан профессора Мориарти? А может быть, вообще пообещал вам сдать целый список Карабасов-Мориарти?! Из трех сотен человек!

— Возможно. Предположим, — уклончиво согласился Кирилл Андреевич.

— Ах, возможно-предположим! — сухим порохом взорвалась кондитер. — Но я-то тут при чем?! Где я, где Мориарти с Карабасами?! Никак не понимаю!

— Вероника Дмитриевна, я бы с огромной радостью и облечением сказал вам: «Уезжайте». А лучше б вообще сюда не приходил и не мямлил, как дошкольник… Но положение таково, что ваш отъезд, к сожалению, ничего не поправит. Поверьте, нам будет легче обеспечить вашу безопасность здесь.

— Но почему?! Я же невольная участница! Каким боком я к вашим делам?!

— Простите, Вероника Дмитриевна. Многого я не могу вам сказать, но ситуация неожиданно вышла из-под контроля. Будучи уже в развитии. Мы ничего не можем поделать и исправить, нам необходимо ваше сотрудничество.

Вероника подняла лицо к потолку и все-таки тихонько взвыла. Не удержалась.